Детонька

Анька с ужасом смотрела, как старшая сестра кладет в узкую папочку сумасшедшую сумму, и надо просто встать и уйти! А если деньги со стола своруют? Шла медленно, все время оборачивалась назад, не схватил ли их кто-нибудь.

Парень официант взял папочку, убежал куда-то, вернулся, рот до ушей, провожал до двери, приглашал заходить еще.

– Так радуется, деньги-то не ему, поварам, наверное.

– Чаевые получил вот и радуется, – зевнув, ответила Влада. – Ладно, поехали домой.

Чувство такое, как перед отъездом. Вроде вещи собрал, сидишь на узлах, а машина все не приходит. Надо было выпить больше, может, отпустило бы. А, так вроде дома ликер остался. Пани бабусе очень нравился»«Bols Advocat»*. Влада его терпеть не могла, ну и ладно сойдет, домой хочется, в магазин заходить лень.

Анька крошечными глоточками тянет ликер. Вкусно, но очень приторный, селедочки бы теперь. Сестра сказала, что, мол, так его, конечно, не пьют, добавляют в коктейли. Но ей не охота возиться.

Сестры сидят с ногами на диване, рассматривают старые альбомы с фотографиями.

Ой, надо же папочка, какой маленький! Ему, наверное, здесь лет пять. Хорошенький, только глаза испуганные. Костюм смешной, как в старых фильмах, короткие штанишки и огромный бант на шее. Рядом старший брат Марек, самодовольная улыбка и материны лисьи глаза. А вот Марек уже выпускник, шикарный пиджак, как у Андрея Миронова в фильме «Бриллиантовая рука». Пани бабуся в узком, по фигуре платье, в длинных гипюровых перчатках. На дедушке костюм сидит мешковато, словно не по размеру, так же неловко костюмы смотрелись на их отце. Даже на фото видно четкое разделение: Марек с матерью и чуть поодаль муж с младшим сыном. Неудивительно, что бабушке нравилась Влада. Внешне похожа на нее, характером пошла в Марека.

А вот совсем старинные фоточки, в коричневых тонах, с царапинами и заломами по углам.

– Вот это прадедушка? – спрашивает Анька, разглядывая фото.

– Да, это он совсем молодой и Зоська еще маленькая. Они тогда только перебрались в Миасс.

Юзеф Домбровский, худой, с маленьким аккуратным носом и узкими подкрученными усиками.

– Владка, ты только посмотри! Вылитый Голохвастов «За двумя зайцами»!

– Ни капли не похож, только усики. И вообще сходства никакого.

– Нет, вылитый! Я недавно это кино смотрела, – спорит Анька. – А Зося ничего, миленькая, и волосы хорошие, густые, прямая челка и длинные закрученные спиральками локоны, на куклу похожа. Вот Юзеф с женой Наташей и маленькой Стефой. И куда подевался тщедушный юноша? Погрузнел, лицо широкое, Вальяжно сидит в кресле, на руках будущая пани бабуся. Из-за вороха кружев и бантиков, маленькое личико и не разглядеть толком. Наташа стоит рядом, положив руку на плечо мужа. Худая, платье висит как на вешалке. Темные волосы на прямой пробор словно неживые. Узкие губы поджаты, даже не улыбается. В ушах массивные серьги, толстая цепочка с подвеской, браслет, кольцо. Все надето явно на показ и ничуть не украшает хозяйку.

Папиных фотографий до обидного мало. В основном альбомы заняты Мареком и пани бабусей. На последних страницах Влада. Внучка с бабушкой в Александровском саду, в кафе, дома, на улице, в Питере. Влада на работе, на вечеринке, На пропуск, на паспорт, портрет, сделанный в фотоателье. И ни одного снимка с сестрой, или с мамой. Зачем Стефании Юзефовне портить альбом изображением чужих людей?

– Ну ладно, хватит уже ностальгии. Я устала, спать хочу, – заявляет Влада.

Анька кивает, сейчас, только маме надо позвонить, она волнуется, наверное. Сестра звонит домой каждый день, подробно докладывает, что делали, куда ходили, как сестра поела и как себя чувствует. Видимо возле мамы еще толкутся вечные подружки, тетя Наташа с тетей Любой и Аньки звонки обсуждают и комментируют сразу же.

– Ань, все, хорош уже Запердольское ток шоу устраивать! – Раздраженно говорит Влада.

Младшая сестра покорно сворачивает разговор. На пятый день, Влада почувствовала, что уже устала от сестры и от отпуска, надоело! Анька молодец, приехала, поддержала и довольно. Лучше выйти на работу и жить, как привыкла, как жила при пани бабусе. Ну как будто она еще не вернулась из туристической поездки. А потом, Влада, конечно, привыкнет, что бабушка не вернется никогда. В конце концов, она была человеком пожилым, и даже не пожилым, а старым. Когда-ни будь, это должно было случиться. Что теперь, всю жизнь убиваться? И даже в мир иной Стефания Юзефовна ушла по-королевски. Обошлась без трясущейся головы, маразма и судна под кроватью. Внучка уже погоревала положенное время, вполне достаточно. Простилась прилично, похоронила, как хотела сама бабушка, с деньгами не жалась, ну и хватит.

Ольга Александровна довольна, Влада вышла раньше, чем планировалось. Вид такой же деловой, чуть-чуть лицо похудело, но ей даже идет. Скорбную мину не строит, носом по углам не хлюпает, молодец.