Детсадовская история

И правда, пожаловаться на несправедливости жизни подружке и уговорить с ней бутылку это одно, а помощь в таком неприятном деле, это уже совсем другое. Судя по расположению звезд на небе, сейчас полчетвертого утра, и настроения помогать у меня нет никакого. Не то, чтобы я возражала, но спать хочется, и сыщик из меня совсем не получится, данных нет. Это я и сказала подруге, решив прояснить все неясные моменты до возникновения недоразумений.

— Помоги мне! — все-таки попросила Яна.

— Как ты себе это представляешь? Я бегу впереди следователя и ловлю убийцу? Яна, ты моя подруга, но боюсь, что помочь не смогу. Разве что обеспечу моральную поддержку.

— Нет, послушай меня внимательно! — попросила протрезвевшая Яна, а может она и не была пьяной, стресс, знаете ли. — Когда мы с Софьей Никитичной ругались, то нас видели дети средней группы. У них детская площадка находится прямо возле окон зала и бокового входа в детский сад. Другие детские площадки ближе к центральному входу, и кусты с деревьями по границам детских площадок высокие, поэтому другие дети ничего не видели. А средняя группа могла видеть убийцу.

— Это шутка такая? Ты сама слышишь, что говоришь? Убийца на глазах у детей убил сторожа?! Ты сегодня водки перепила!

— Нет, Миля, ну пожалуйста, поверь! В момент ее смерти кто-то из детей еще был на площадке! Их родители поздно забирают, а если воспитатели уходят, то оставляют детей сторожу.

— Ну, так и спроси воспитателей!

— Понимаешь, тут такое дело, — замялась Яна. — Сейчас лето, все в отпуске…

— Кто «все»?

— Ну, воспитатели… В подготовительной группе воспитателей вообще нет… В младшей — только один, а в средней одна уволилась три дня назад, а вторая ушла в отпуск позавчера.

— А кто с детьми?

— Да они сами по себе. К ним приходят воспитатели из других групп, караулят по очереди.

— Ничего себе!

— Да, вот так.

— И ты хочешь, чтобы я опросила детей? Кто же мне позволит? Ни один здравомыслящий родитель, следователь, да кто угодно меня с такими вопросами и на пушечный выстрел к детям не подпустит!

У подруги что-то с головой, если она серьезно считает, что ее идея осуществима.

— Послушай, Миля!

— Да надоела ты мне! Я тебя всю ночь слушаю, а слышу один негатив! Послушай лучше ты меня. Убийцу найдут, а от тебя отстанут.

Подруга мне не поверила и сникла, опять заревев. Ну, сколько можно!

— Я кончу свою жизнь в тюрьме, только потому, что лучшая подруга отказалась мне помочь!

Понятно, что она от меня не отстанет.

— Хорошо, расскажи свой план, — согласилась я. — Он у тебя есть, я знаю.

— Да, есть. Если что, ты его сама подкорректируешь. Делаем так. Ты должна устроиться на работу в среднюю группу и опросить детей. Я тебя научу, какие надо задавать вопросы, — оживилась подруга.

— Уговорила. На следующей неделе этим займусь.

— Нет, займешься прямо сегодня. Детский сад откроется в восемь утра, а сейчас четыре. У детей очень плохая память, если из не опросить прямо сегодня, то они все забудут, или насочиняют то, чего в помине не было! Пойдешь туда прямо к открытию! Сейчас у нас будет инструктаж.

— Янка, ты в своем уме?! У меня отпуск, у меня ремонт…

— А у меня тюрьма! Лет этак на двадцать!

— Я с маленькими детьми никогда не работала, — сдалась я.

— Ничего сложного! Тем более это всего на денек. Все случилось в понедельник, сейчас уже вторник. Неужели тебе трудно поработать сегодня? Завтра бесполезно, дети все забудут. Так что сегодня самый ответственный день.

— Ладно, уговорила.

— Ой, Миля, и еще — можно я у тебя пока поживу? А ты иди жить ко мне! — попросила подруга.

— Зачем?

— Не могу я в своей квартире находиться, всякие ужасы мерещатся.

— Живи. Только у меня ремонт начался, так что покрась батарею, если тебе все равно нечем заняться. И мою кошку иногда корми йогуртами.

— Ремонт?

Янка огляделась, похоже, только сейчас обнаружив, в каком бедламе она находится. Квартира выглядела неприглядно. Даже не так, она выглядела, будто в ней неделю резвились бомжи. Требовался ремонт, причем капитальный.

В совмещенном санузле жалобно всхлипнул унитаз.

— Начинается, — тоскливо вздохнула я, услышав этот звук.

— Что такое?

— Ничего нового. Сейчас нас начнет топить, э…, скажем вежливо, нечистотами.

— А почему нас начнет топить?

— Я уже который год пытаюсь это выяснить. Я живу на первом этаже. Надо мной еще несколько квартир. Кто-то из соседей регулярно выбрасывает что-то в унитаз. Были банки из-под пива, были паркетные доски, а уж половых тряпок, которые выливали вместе с водой из ведра, не счесть. Все это, ясное дело, проваливается вниз и засоряет первый этаж.

— Так узнай, в какой квартире такое безобразие и поговори с ними!

— Никто не сознается.

— Почему ты мне раньше ничего не говорила? И что ты будешь делать?

— Сейчас буду в очередной раз вытирать г…, ну, нечистоты.

Янка призадумалась, глядя в недра унитаза, который уже начало распирать от содержимого. Я приготовила несколько тряпок и ведро, и стала ждать. Обычно ждать приходилось совсем недолго, а вот прибирать…

— У меня идея! — обрадовалась вдруг подруга. — У тебя есть старая подушка или одеяло?

— И то и другое. Еще не выбросила.