Децема 1,5

— Какого дьявола там произошло? — без вступлений и приличествующих церемоний выпалил Псих. Тяжело дышащий, разозлённый, напуганный.

— Эй, тебе не мешало бы…

— Выполнять свои обязанности как надо! — закончил он по-своему. — Я ваш грёбаный телохранитель, но ещё ни разу не сделал ничего подтверждающее это звание. Ведь все ваши враги слабее вас. А все, кто сильнее, — ваши союзники. Так я думал до сего дня. До того момента, как этот чокнутый ублюдок ударил вас.

Да, и мне совершенно не хотелось говорить об этом. Тем более при Дисе.

— Почему вы не дали мне вмешаться?

— Да ты просто смеешься надо мной, — устало вздохнула я, уходя к столу.

— Иберия — не хозяин здесь. Он не имеет права распускать руки на нашей территории. Особенно, когда дело касается вас! — гневно сокрушался Псих, проследовав за мной. — Мало того, что он притащился без приглашения и предупреждения, он вздумал ставить вас на колени. А потом ещё и бьёт!

— Это личное.

— А вы уверены? Уверены в том, что это личное? — не вспоминая о свидетеле, Лайз навис над столом, процедив: — Вы наш босс. Раз он задел вас, задел и нас. И вам нужно просто сказать, чтобы…

— Чтобы что?! — вскипела я, кинув на мужчину взгляд исподлобья. — Чтобы совершилось возмездие? Убийство? Здесь, в моём доме? Ты это хотел сказать? Мне плевать на то, сколько раз Иберия меня ударил. И на то, насколько оскорбительным вы все это находите. Он мой отец. Я обязана ему всем. И если кто-нибудь из вас посмеет косо на него посмотреть… лучше тебе не знать, что будет, если я замечу подобное.

Оскорбленный и взвинченный, Лайз отшатнулся от стола. Пятясь к двери, он развёл руками.

— Да как скажете. Вот только, судя по тому, что я видел, он вас своей дочерью не считает. И ваше благородство ему по боку.

— Пошел вон, — бросила я, ошарашенная его поведением. Никогда раньше Лайз не позволял себе говорить со мной подобным тоном. Да ещё о своём прошлом боссе.

Псих вышел, и я мучительно обхватила голову руками. В тишине не прошло и минуты: поднявшись с софы, в сторону двери направился Дис. Его уверенный, четкий шаг свидетельствовал о неком намерении, закрепившемся в сердце.

— И куда ты? — поинтересовалась я, смотря ему в спину.

Десница остановился, но не обернулся.

— Схожу, убью старого сукина сына, — спокойно поставил он меня в известность.

— Да вы все просто издеваетесь надо мной!

Уже через секунду Дис стоял у моего стола, сдавленно рыча:

— Я превзошел сам себя, стерпев его первую выходку. Он поставил единственного человека, которому я подчиняюсь, на колени, и промолчать в тот раз мне дорогого стоило. Второго шанса я не даю никому. Он заплатит за то, что сделал.

И лучше тебе не мешать мне, я сейчас немного не в духе.

Взглянув на него, я покачала головой.

— Придётся превзойти себя ещё раз, если не хочешь войны.

— Война? Отлично! Сплю и вижу, как отправлю следом за папашей его сына.

Прищурившись, я пробормотала:

— А может это был ты, а?

— О чём ты?

— Знаешь, чем было обусловлено то рукоприкладство? Иберия обвинил меня в организации покушения на Индру. На моего брата напали люди с татуировками нашего клана. И зная твою ненависть, я готова поверить в то, что это — твоя работа. Действуешь за моей спиной, а?

Раздался хриплый, невесёлый смех.

— Как плохо ты меня знаешь. Поручать такую добычу дилетантам? Индру я прикончу сам, этими самыми руками. И я убью любого, кто захочет меня в этом опередить.

Смотря на Диса, я безуспешно пыталась скрыть удивление. Его совершенно не останавливал тот факт, что Индра вскоре должен стать моим мужем. И бросив ему вызов, Десница волей-неволей бросит его и мне. Его ненависть к моему брату не уменьшалась со временем, а росла, уже достигнув астрономических размеров.

— Давай, чёрт возьми. Сделай Розе, её семье и всей «обожающей» меня аристократии такое одолжение. Они же только этого и добиваются. — Я остро усмехнулась, махнув рукой в сторону двери. — Иберия пришёл сюда, несправедливо обвиняя меня в предательстве, а ты собираешься сделать эти обвинения вполне себе справедливыми. Валяй, но для начала тебе придётся убить меня, потому что чёрта с два я позволю тебе к нему приблизиться.

Он не ответил, но изменившийся алый взгляд говорил о том, что гнев Десницы по отношению ко мне будет подразумевать отнюдь не смерть и не боль. Хотя там и найдётся место крикам.

— К нему? — повторил Дис, ухмыльнувшись. — Ты говоришь об Иберии или о своём без пяти минут муже?

— Мой «без пяти минут муж» сможет постоять за себя и сам, — скопировала я его улыбку.

— Посмотрим, что ты скажешь, когда я буду держать его жизнь в руках, — прошептал мужчина, сближая наши лица. Возможно даже, ты будешь умолять меня сохранить ему жизнь. Сжалиться. Не убивать его.

— Да, а может, это мне придётся умолять его оставить жизнь тебе.

— А ты готова просить его на коленях за меня? Интересно, когда это я успел стать таким значимым, босс.

Близость его губ вынуждала вспоминать будоражащие моменты недавнего прошлого. Возможно, Дис думал о том же.