Децема 1,5

Судя по всему, Десница был со мной не согласен. Когда он неторопливо, едва не крадучись, как хищник или убийца, вышел на свет, я поняла, что покоя мне так и не перепадёт этой ночью. Проклятье, а то мне было мало Индры.

Прищурено наблюдая за приближением мужчины, я гадала над тем, что могло так зажечь его взгляд?

Злость, желающая расплаты за унижение? Дис никому не прощал оскорблений в свою сторону, а Индра сегодня всласть поупражнялся с его эго. Ненавидя моего брата, он ненавидел и меня за предоставленную гостю возмутительную вседозволенность и безнаказанность. Десница помнил времена, когда таким зарвавшимся наглецам давался особый урок хороших манер, в связи с чем Децема пользовалась пугающей репутацией. Я же, их босс, иду против традиций, порочу доброе имя клана этим вопиющим попустительством. Поэтому его гнев более чем оправдан, без разницы — на кого он направлен.

А может, дело не в гневе. Не только в нём. Научившись разбираться в чувствах и мыслях мужчины чуть лучше, я могла предположить, что к примитивной неутолённой ярости прибавилась такая же неутолённая похоть. Стиснув зубы, я невольно вспомнила сцену в ванной, в тот раз, на Цитре. Дис решил, что настал черёд второй серии? Миленько. Мой наряд как раз подходит случаю.

— Уйди, — попыталась я в очередной раз. Безвольно отступая. — Оставь меня в покое, слышишь?

Да? Нет? Исходя из нашего «сотрудничества», когда мы оставались наедине, вся моя власть превращалась в эфемерный мыльный пузырь. До которого Деснице не было никакого дела.

— Я сказала это Индре, скажу и тебе! — вспылила я, прислонившись спиной к стене. — Использовать себя в качестве оружия, дабы отомстить сопернику, я не позволю. Хотите друг другу что-то доказать, разбирайтесь сами, а меня не…

— Плевать я хотел на твоего брата-извращенца, — заговорил Дис, останавливаясь в метре от меня. Выглядя при этом слишком угрожающе, чтобы у меня была возможность сохранить иллюзию полного самоконтроля и уравновешенности. Ему я ничего доказывать не собираюсь. К тому же, я не считаю его своим соперником.

Недоумению моему не было предела.

Не считает? Правда? Моего будущего мужа? Человека, которого я знаю без малого десять лет, который воспитывал и обучал меня, которому я обязана своей жизнью, с которым у меня случилась помолвка. И, зная всё это, Дис самоуверенно заявляет, что Индра ему не соперник?

— А знаешь что? — пробормотала я, до сих пор избегая его взглядом. — Плевать, что ты там думаешь. Неважно. Всё это… слишком далеко зашло. У нас с тобой. И продолжать это я не намерена. Не теперь, когда моя репутация и так под угрозой. Думай, что хочешь, но с меня хватит. Всё кончено.

Неужели я правда рассчитывала, что моя не самая проникновенная речь его проймёт и заставит подчиняться, когда он уже перешёл все границы?

Выслушав меня молча, в очередной раз изумляя терпеливостью, свойственной разве что святым, Дис наклонился, упирая руку в стену. Отрезая пути к отступлению.

— Кончено будет, когда я скажу. А сейчас… сейчас ещё ничего не кончено, — проговорил он тихо и так убеждённо, что это пугало. Дико.

— Ты… ты что это несёшь?!

— Твоя репутация под угрозой? Серьёзно? — продолжил Десница с неправдоподобным сочувствием. — Сбросить меня со счетов так просто, босс. Что очень удобно для тебя, да? Особенно теперь, когда твой будущий муж находится едва ли не за соседней стеной. Достаточно просто сказать, что всё кончено, и я тут же самоликвидируюсь. Ты на это надеялась?

О, видимо, рана, нанесённая его самолюбию, оказалась болезненнее и глубже, чем показалось вначале.

— Да, ведь у нас с тобой нет ничего, кроме грёбаного договора, — оскалилась я, поднимая на него глаза. — В котором я ставлю точку. Сейчас.

Он медленно меня оглядел.

— Как я и предполагал, ты способная ученица, Эла. Практика с твоим братом-извращенцем удалась на славу? Теперь во мне уже нет никакой нужды?

Его ядовитый, хлёсткий, неприкрыто издевательский тон вынудил меня сгоряча сболтнуть лишнее.

— В тебе не было никакой нужды изначально! Потому что ничего не изменилось! Я… я не вылечилась, ясно?! Всё это с самого начала было совершенно бесполезно! Ведь мне до сих пор гадко… так отвратительно, когда он…

Я спохватилась слишком поздно.

Только что, в самой грубой, резкой, непривлекательной, обидной форме я сделала Дису лучший комплимент. Я невольно выделила его среди остальных мужчин, поставила над своим братом, сказала «ты — единственный, ты лучший».

Неуловимым движением он стал ещё ближе.

— Что ты сказала ему?

— То же, что и тебе. Иди к дьяволу. — Дис саркастически хмыкнул. — В вашей мести я не участвую. Повторюсь: хочешь что-то доказать Индре, не вмешивай в это…

— Повторюсь, — перебил меня теряющий терпение мужчина. — Индре я ничего доказывать не собираюсь. А вот тебе — да.

Прижимая к себе полотенце, эту последнюю, ненадёжную преграду, я бросала взгляды в сторону двери. Такой недоступной в этот раз.