Децема 1,5

— А теперь иди сюда и проси у меня прощение за свою безрассудность, — милосердно заявил он, действительно ожидая, когда я одумаюсь и начну умолять.

— А вот это видел?

Демонстрация неприличного жеста лишила его последней сдержанности.

Глава 45

Значительно позже, когда Безан с ног до головы укутался в ночь, я сидела в забитой душным паром ванной комнате едва не по макушку в обжигающей воде. Съёжившись, словно в попытке стать незаметнее, раствориться. Что угодно, чтобы миновать уготованную мне участь. Пугающую. Отвратительную. Которую я отсрочила пару часов назад.

Видят боги, становиться женой Индры теперь, после лицезрения его ставшего со временем ещё более опасным безумия, хотелось меньше, чем прежде. Приступать к супружеским обязанностям раньше времени? Ни в коем случае.

— Не сопротивляйся, Эла! — его голос срывался на рычание, когда брат пытался подчинить своей воле. В пылу борьбы мы оказались на полу, тяжело дышащие, взбешённые, в безнадёжно испорченной одежде. — Смотри… ты добилась своего. Я стою перед тобой на коленях, смиренно выпрашивая… снисхождения. Ты ведь этого хотела, да? Увидеть меня сломленным. Покорённым. Низменно умоляющем тебя о любви и верности. Торжествуй.

Его пропитанная ядом речь прервалась от моего безжалостного удара под дых. Раздался тошнотворный треск ломающихся рёбер и вытекающего со свистом воздуха. Несмотря на то, что намерений убивать молодого господина у меня не было, происходящее выглядело вопиющим преступлением. Отчего у Иберии, присутствуй он при этой семейной ссоре, появились бы железные причины сжечь меня живьём.

— Смирением и не пахнет, — шипела я, выбираясь из-под его тела. — Порвал мне всё платье к чертям. Ты знать не знаешь, чего мне стоило его купить!

— Прости, — с явным сарказмом прохрипел Индра. — Не то что бы оно мне совсем не нравилось, но, согласись, сейчас оно лишнее.

— Лишним оно могло бы стать по прошествии тех трёх лет, в течение которых ты поклялся держать руки при себе! — рявкнула я, пытаясь отдышаться. — Ещё раз попытаешься тронуть меня раньше срока… и можешь обо мне вообще забыть.

Замерев на месте, брат пытался понять — блефую? Но чистая ярость, смотрящая на него из моих глаз, отметала вероятность блефа. Мне было не до шуток, и, слава небесам, он понял всю серьёзность ситуации.

— Я настолько тебе отвратителен, что ты готова вырвать силой любую отсрочку. Даже если это будет день. Час, — опустив голову, Индра глухо рассмеялся. — Никто не смеет упрекать меня во лжи или неисполнительности. Я не трону тебя сейчас, однако… когда придёт моё время, тебе придётся нелегко.

Эти последние зловещие слова я вспоминала теперь с содроганием.

Надежды сохранить тёплые отношения с Нойран посредством Индры потерпели крах, отчего моё будущее теперь виделось в отнюдь не радужных тонах. Брат представлял собой единственный барьер на пути свирепого гнева Иберии, иметь его в числе своих союзников было жизненно необходимо для меня и всего клана. Поэтому терять расположенность и заступничество молодого босса, особенно в такое нелегкое для нас время, было нежелательно, опасно, даже самоубийственно.

Беспощадная совесть в очередной раз обвинила меня в том, что свои личные интересы я ставлю выше общественных. По-хорошему, мне стоило из кожи вон вылезть, чтобы удовлетворить запросы своего дорогого гостя максимально, независимо от степени их возмутительности. Боги, да Индра сам сказал, что снизойдёт до удовлетворения каких угодно просьб взамен на простые слова. Любой разумный человек с охотой бы воспользовался шансом.

Так трудно было переступить через свою воспалённую гордость, Эла? В конце концов, наставник был прав — какая разница, сейчас или позже? Он получит меня рано или поздно в любом случае и так, как хочет. Потому что Индра не единственный, кто привык держать слово.

Обернув тело полотенцем, я шагнула в утонувшую в сумраке спальню, чтобы там, отдавшись на милость мукам осознания своего нерадостного будущего, дождаться рассвета. В одиночестве. Серьёзно, я была бы возмущена присутствием даже непреднамеренно заглянувшей ко мне горничной или подоспевшей с неотложным делом Мадлен.

Что говорить о появлении на моей неприкосновенной территории большого, напряженного, недовольного, молчаливо наблюдающего за мной меченого чудовища.

Распознав его неподвижную фигуру в полумраке, я вздрогнула, недоумевая: неужели я забыла запереть дверь? Хотя, если припомнить, в каком состоянии я вернулась в свои покои, не стоило удивляться такой рассеянности.

— Понятия не имею, зачем ты сюда явился, но это в любом случае может подождать до завтра, — пробормотала я, проходя к настенному регулятору, чтобы чуть прибавить света. Когда Дис не сдвинулся с места и не проронил ни слова, я раздраженно взмахнула рукой. — Может, проявишь чудеса понятливости в очередной раз и оставишь меня в покое?

Хотя бы ты, а? У меня выдался адский денёк, логично предположить, что немного покоя мне не повредят.