— Ну, мечом он от этого не станет, хотя и хуже не будет. Зато в летописи и баллады ты войдешь как рыцарь с синим мечом!
— Здорово! — вдохновился Роберт. — Я назову его «Грейсвандир», и пусть он служит мне, как служил лорду Корвину!
Буквально в ту же минуту показалась голова первого нападающего. Друзья бросились к линейке и оттянули ее изо всех сил. Полын-Бурьянов, стоя внизу, торопливо прикрикнул:
— Не копошиться там! Хватай их за химок и вниз!
В ответ раздался чавкающий звук, и что-то крупное пролетело в воздухе. «Что бы это могло быть?» — призадумался Владыка и послал наверх еще одного пехотинца.
Заключенные в банке рыцари приводили в чувство сэра Самюэля. Когда суперагент наконец открыл глаза, над ним склонилась сочувствующая морда ризеншнауцера.
— Надеюсь, все в порядке, сэр Самюэль?
— Где я? — тоскливо простонал суперагент.
— Вы пленник, друг мой. Посажены в ту же тюрьму, что и все. Теперь мы товарищи по несчастью…
— С вами-то все ясно! — перебил Сэм. — А вот как я сюда попал?
— Потеря памяти в результате повреждения левого полушария, — деловито заявил сэр Кросби.
— Этого еще недоставало. Здесь тюрьма или сумасшедший дом? Что ж они, так и будут к нам всяких психов подселять? — привычно заворчал сэр Порт.
— Стыдитесь, друг мой! — укоризненно заметил ризеншнауцер.
— А я что… я ничего… просто здесь и так тесно.
— Господа, а не можем мы его вылечить? — загорелся сэр Кросби. — Я, кажется, что-то читал по парапсихологии и нейрохирургии… Ну-ка, милейший, вытяните лапы вперед! Закройте левый глаз и дотроньтесь правым мизинцем до кончика носа…
— Оставьте меня в покое! — устало огрызнулся Сэм.
— Действительно, господа, дайте нашему герою отдохнуть, — мягко прогудел сэр Нюф.
— Какому герою? — все еще не понимая, поморщился суперагент.
— Спокойствие, господа! — прервал удивленный хор голосов сэр Нюф. — Такая скромность делает вам честь, сэр Самюэль. Но, видимо, вследствие нервного потрясения вы кое-что позабыли. Я напомню. Несколько минут назад вы геройски вступились за нашего Роберта и вашего племянника. Драка была превосходной! Мы получили колоссальное наслаждение, восхищаясь вашей доблестью! Если бы не амбалы, им бы ни за что не пленить вас!
— Я это сделал? — испуганно съежился Сэм. — Я дрался со своими?
— Еще как! — хором подтвердили остальные рыцари.
— Вы умеете драться, сэр! — радостно тявкнул сэр Гай. — Мое почтение!
— Мама… — выдохнул суперагент.
— Мы гордимся вами, — заявил сэр Кросби. — Мое почтение!
— Ой, мамочка…
— Вы джентльмен! И вели себя как настоящий рыцарь! Один против всех, защищали слабого! — вдохновенно поддержал сэр Готвард.
Другие рыцари также учтиво и дружелюбно хлопали бедного Сэма по плечу и выражали свое почтение. Суперагент затравленно огляделся и тихо заплакал. Слезы текли и текли. Он рыдал все громче и громче. Его плечи тряслись, и добрый сэр Нюф прижал голову Сэма к своей огромной груди.
— Поплачьте, мальчик мой… — мягко успокаивал ньюфаундленд. — Поплачьте… Какая душа! Какая чудная душа, господа…
Глава 4
Роберт и Лемох еще и еще раз оттягивали линейку. На третьем улетевшем вдаль черте Полын-Бурьянов задумался.
— Лезть по двое! И повнимательнее там.
Очередные пехотинцы оказались предусмотрительнее предыдущих, хлопок линейки прозвучал вхолостую. Теперь каждый из друзей имел перед собой взрослого серьезного противника. «Ррр-хо-хо!» — по отработанной же схеме Роберт вцепился в ухо ближайшего черта. Свой меч он отбросил в сторону, сочтя, что зубы надежнее. Второй черт кинулся на выручку товарищу и, поймав задние лапы Роберта, попытался оттащить его в сторону. Если вы помните историю с Лукасом, то понимаете, что это было очень непросто. Бедный Лемох подпрыгивал, как зайчик, молотил чертей кулачонками и сквозь слезы уговаривал пехотинцев отпустить Роберта.
— Пошел вон, трус! — прикрикнул на него один из нападавших.
— Я не трус! — вспыхнул от стыда Лемох. — Я — пацифист!
— Паци… кто? — захохотал черт.
— Фист! — первый раз в жизни Лемох зарычал. — Отпустите моего друга, или я за себя не отвечаю!
— Заткнись, фитюлька!
— Ах, так! — Племянник суперагента подхватил брошенный Грейсвандир и с размаху треснул ближайшего черта по колену.
Черт взвыл дурным голосом и свалился вниз. Роберт наконец выплюнул изжеванное ухо второго противника, и тот с позором бежал. Опьяненные победой, два друга проорали боевой клич и, к огромному удивлению чертей, сами бросились на врага! Роберт был похож на беснующуюся белую молнию, вертелся, как дрель, и кусал направо и налево. Лемох махал во все стороны огрызком синего карандаша и без устали вопил разные боевые кличи всех времен и народов: «Англия и Ланкастер!», «До зброи рыцежи!», «Сарынь на кичку!», «Но пассаран!», «Банзай!» и размашистое русское «Ура-а!».
Конечно, если бы черти не были так измотаны, двух юных сумасбродов скрутили бы в мгновение ока. Но армия Полын-Бурьянова действительно находилась в крайне подавленном состоянии. Поэтому Роберт и Лемох даже повоевали минуты три, пока их наконец не повязали.