Детская библиотека. Том 17

Она ничего не ответила. Тогда Мальчик взял ее на руки. Он никогда не делал этого с тех пор, как они подружились. Зайчиха дернулась в его руках и обернулась к зайчатам.

— Я возьму и их, — сказал Мальчик.

Свободной рукой он поймал зайчонка. Но другой отскочил.

— Чего ты боишься, глупый? Это ведь я!

Но зайчонок забился в угол.

Тогда Мальчик посадил зайцев в траву, а сам обеими руками стал шарить по клетке. Наконец он поймал малыша.

— Зая, беги, беги!

И выпустил из рук зайчонка. Зайцы, все трое, сидели в траве, прижав ушки, и глядели туда, где кусты акации и за ними — пустырь. Они будто забыли про свои домики под большой сосной, про Старого Белка, Птицу и про него, Пайпушу.

Зайчиха молча оглянулась на Мальчика, тревожно стукнула задней лапой, и все трое поскакали по траве все дальше, дальше, дальше…

Мальчик крепко закрыл дверцу клетки, чтобы они не вернулись, пробежал через двор, все так же никем не замеченный, поднялся к себе в комнату. Там было холодно от окна.

Мальчик закрыл его, лег в кровать и заснул.

Глава 9

Он спал, будто жил под глубокой водой на дне. И видел сквозь водяную толщу желто-голубые круги. А потом его стали вытаскивать на поверхность:

— Вставай!

— Вставай!

Он тряс головой:

— Нет! Нет-нет!

Но мамины прохладные руки вытащили его на берег. Он вздохнул и открыл глаза.

И сразу: серый школьный костюм, солнышко, мамино торжественное лицо, папин нос из-за двери:

— Давай, академик, проспишь!

Мальчик вскочил, засмеялся, побежал вниз по лесенке — умываться.

Когда они все трое вышли, солнышко еще было холодное, трава белая от росы.

За воротами сразу же с ним столкнулись соседские ребята: тети Нинина Тамара, пятиклассница, и ближе к трамвайной остановке — папин любимый племянник Свет — зеленоглазый, большеротый, волосы после болезни ершиком. Он хмуро глянул и прошел мимо.

— Свет! — крикнул Мальчик. А потом понял, в чем дело. За Светом шла его мама и несла большой букет золотых шаров.

— Ой, Игорек, а мы-то про цветы забыли! — испугалась мама.

— Я все равно бы их выбросил, — тихо, чтобы не слышал несчастный Свет, сказал Мальчик.

Когда вышли из переулка, показалось еще несколько букетов, но они были девчачьи. Потом серых костюмов и коричневых платьев стало так много, что начало казаться, будто, кроме школьников, в городе никто не живет.

Добрались до трамвая. Остановка была конечная.

— Я вам подброшу Света, — попросила Светина мама, — а то я опоздаю на работу.

— Конечно, конечно.

Мама и отец втолкнули в трамвай Мальчика:

— Давай, Игорек! — Потом Света: — Скорей, Свет, держись!

Потом еще несколько мальчиков и девочек и, наконец, влезли сами. Трамвай тронулся.

Вдруг за окном замельтешило что-то желтое.

— Светик, букет! Игорь!

Но трамвай набирал скорость, и Свет наконец широко и свободно улыбнулся.

— Давай попросимся в один класс, — сказал он Игорю. — Тебя в какой записали?

— В первый «Б».

— А меня — в первый «А». Вон, гляди, школа!

А школа была совсем недалеко. Она была ничего себе — каменная, в три этажа. И много-много окон. А дверь одна. Около этой двери всех построили.

— Первый класс «А»… Первый «А»! — кричала молодая учительница и хлопала над головой в ладоши. От каждого хлопка ее темно-рыжие волосы, собранные на макушке хвостом, прыгали. — Первый «А» класс! Ко мне!

— Это наша! — басом сказал Свет, кивнул Мальчику и пошел. Мальчик двинулся было за ним, чтобы тоже быть в первом «А».

— Первый «Б» класс! — вдруг тихо, хрипловато произнесла толстая женщина, стоявшая возле Мальчика.

Он и вообще не думал, что это учительница. А это была ЕГО учительница. Он остановился.

К ним стали подходить другие ребята, особенно девочки — так и лезли вперед со своими георгинами и золотыми шарами:

— Здравствуйте!

— Здравствуйте!

А Мальчик забыл поздороваться. Он глядел в ту сторону, куда ушел Свет.

Когда все собрались возле своих учителей, толстая женщина сказала, что ее зовут Вера Сергеевна. Мальчику легче всех было запомнить, потому что ее звали, как маму. Но она не была похожа на маму. И говорила очень тихо.

Мальчик все смотрел на первый «А». Свет стоял возле своей учительницы, а она положила руку ему на плечо и тряхнула рыжим хвостом.

— Вставайте в пары, — сказала она. — Сейчас посмотрите, какой у нас с вами хороший класс!

Возле Мальчика тоже строились в пары. Он построился с толстым парнем, который все время будто дремал. Когда пошли, парень не двинулся, пока Мальчик не подтолкнул его.

Вдруг сзади послышался невероятный шум. Мальчик оглянулся: на поляне, недалеко от них, стояли мама и папа, и еще много пап, и особенно мам, и даже бабушек. Мамы махали руками, кричали. Бабушки тоже кричали. А папы — ничего. Папы вели себя довольно прилично.

После этого крика и жары в школе показалось тихо, прохладно и бело. Ребят посадили за парты. Мальчику и толстому его соседу досталась парта возле окна.

А за окном был сад. Там стояли яблони с белыми стволами. На ветках кое-где проглядывали зелено-красные, в белом пуху яблоки. Прыгали воробьи и еще какие-то коричневые птицы. И Мальчику захотелось домой.