Детские страхи пожилого юноши

Москва встретила провинциалов из Днепропетровска запахом апельсин на Курском вокзале. Для Никиты апельсины зимой были в диковинку. В СССР цитрусовые даже летом были редкостью. Только под Новый год на рынках города появлялись мандарины из Абхазии или Грузии. И грузины, абхазы или армяне в огромных кепках-аэродромах, как горные орлы, восседали над оранжевыми кучами счастья!

А еще Москва ошеломила размахом – огромный Кутузовский проспект, небоскребы, то есть, многоэтажные дома, разнообразный ассортимент в магазинах, где только колбасы было сортов десять минимум. И люди, люди, просто море людей!

Конечно, если бы Никита вдруг попал за границу – у него было бы больше впечатлений. Потому что в то время за границу даже в страны так называемого социалистического лагеря советских граждан «выпускали» неохотно. И рассматривали кандидатуры через лупу благонадёжности. А ехала группа – только группа – в сопровождении «инструктора» из Комитета госбезопасности. То есть, «за бугор» можно было попасть лишь в составе делегации. Не индивидуально! И только после тщательного изучения кандидатуры просящегося в турпоездку. Ну и так далее. Короче, «за границу» ездили только известные артисты, певцы-музыканты, партийные деятели, крупные чиновники, те, кто работал на экспорт-импорт, в общем, всякие «блатные». В те времена так называли не воров, а имеющих «блат», «волосатую руку», одним словом, нужные связи.

Никита «блатным» не был, его мать работала простым инженером, да еще и на «почтовом ящике». Так называли режимные, секретные предприятия, в том числе, и тот завод, где работала мать Никиты. Так что «зарубежье» ему не грозило. А ведь некоторые граждане СССР, побывав в зарубежных супермаркетах, чуть ли не в обморок хлопались. Шутка ли – сорок сортов колбасы! Или пятьдесят сортов сыра! Тут и в уме повредиться недолго!

Однако днепропетровскому пацану из рабочего района и одной Москвы хватило по самое не могу. Магазины, огромные дома, просторные проспекты, а главное – метро! Метро! Все такое мраморное, красивое, а к тому же – еще и быстрое. Можно было мгновенно, как в сказке, переносится с одного края Москвы на другой. И везде, везде чувствовалось, что это – столица!

Но самое большое потрясение у Никиты вызвали… кефир и сметана в невиданной пластиковой упаковке или таких ярких картонных коробочках. Как объяснила продавщица, это производилось по финской лицензии. Вкусно, конечно, и срок хранения, не говоря уже о качестве, увеличивался. Качество продуктов, кстати, было отменным – такую сметану в Днепропетровске не производили. Да и вообще, тогда молоко продавалось в стеклянных бутылках, а сметана – в маленьких стеклянных баночках. Сами понимаете, переносить эти стеклянные емкости после употребления продукта было весьма неудобно. Правда, потом бутылки и баночки можно было сдавать в пункты приема стеклотары, перед получкой, когда деньги заканчивались, многие «средние» семьи так и делали. Баночка из-под сметаны стоила 10 копеек, а бутылка из-под молока, кефира, ряженки и простокваши – 15 копеек.

В Москве, видимо, решили избавляться от стеклотары и переходить к европейскому принципу упаковки молочных продуктов. Сами продукты были отличными, то есть, совершенно непохожими на обыкновенную сметану или кефир. Например, сметана была чуть солоноватой, а кефир – чуть сладковатым. В общем, буржуйским он был, если честно. Развратным, что ли…

А еще – продавщицы в магазинах – были в таких фирменных фартуках, нарядные, улыбающиеся. Те, кто не застал славные советские времена, когда за прилавками магазинов восседали безразмерные бабищи в засаленных фартуках, чуть ли не матом крывшие покупателей – те не поймут, какое удивление вызывали у провинциалов нормальные продавцы в московских магазинах.

А еще в Москве были островки Европы – магазины «Лейпциг», «Будапешт», «Прага» и так далее, все названия столиц европейских стран. Социалистических стран! Потому что все эти фирменные магазины носили названия столиц или городов социалистических республик Европы – Чехословакии, Венгрии, ГДР – Восточной Германии, Болгарии и т. д. Вернее, всех, кроме Берлина – в то время Берлин был разделен на Западный и Восточный Берлин знаменитой Берлинской стеной. Поэтому не было магазина «Берлин», а был магазин «Лейпциг». Что поделать, политика…

В общем, были в Москве импортные «забугорно-социалистические» магазины. И в этих магазинах продавались товары «оттуда». Не у фарцовщиков втридорога, а вполне легально и по советским, немного завышенным, но все равно вполне нормальным ценам. Ну, может не все там в этих магазинах было. Например, не было там джинсов порядочных – только польские, которые, как потом оказалось, были «самопальными». То есть, поляки строчили подделку и потом выдавали ее за «фирму». Ну, правда, откуда, например, в Гдыне вдруг появится «Монтана»? Зато была отличная чешская и югославская обувь, прекрасные венгерские свитера, замечательные словацкие мебельные гарнитуры, великолепная польская косметика и многое другое.