Детские страхи пожилого юноши

Впоследствии, когда Никита Васнецов сам стал сочинять свои собственные песни и музыку, подражать «битлам», как многие советские рок-музыканты первой волны, начиная с Андрея Макаревича и заканчивая бит-квартетом «Секрет», он не стал. Его кумиром стала совершенно другая британская группа – Jethro Tull. И даже свою первую группу Васнецов назвал «Джонатан Свифт» – отчасти из-за любви к этому писателю, отчасти из-за созвучного с «Джетро Талл» названия. В составе группы тоже были и мандолина, и флейта, и аккордеон. И песни первые были похожи на «джетроталловские» трели.

Уже после того, как группа Никиты перестала существовать, а он уже не выступал со своими песнями, он услышал альбом God Rest Ye Merry Gentlemen его любимой группы Jethro Tull. И удивился, как некоторые его идеи, которые он воплотил гораздо раньше выхода этого альбома образца 2003 года, предвосхитили идеи британских музыкантов.

Но Никита пытался заниматься шоу-бизнесом в стране, в которой его не было…

Поэтому известным музыкантом он так и не стал.

Впрочем, группа, музыка, рок-н-ролл – все это было уже после окончания школы и службы в армии. И толчком к тому, что Никита стал писать песни, послужила, как это часто бывает, первая любовь. Конечно же, несчастная – иначе ни поэтическое, ни музыкальное творчество у мужчин не просыпается. У женщин, наверное, тоже.

А пока «меломанство» Васнецова, а, главное, обладание дефицитными пластинками очень сильно подняло его реноме среди одноклассников. Тем более что вскоре Никита сам стал певцом и даже стал выступать на школьных концертах.

Глава тринадцатая, в которой рассказывается, как двоюродный брат может быть роднее, чем родной

Семья тети Любы и семья Никитиной мамы жили душа в душу – приезжали постоянно друг к другу в гости, ездили вместе отдыхать, постоянно звонили друг другу, хоть и жили в разных городах. А летом тетя Люба привозила в Днепропетровск своего сына Серегу – брата Никиты – и оставляла его чуть ли не на все лето у своей мамы, бабушки Никиты. Сергей был на два с половиной года младше, поэтому на правах старшего брата Никита, как истинный Скорпион, быстро подчинил своей воле братишку, который по знаку Зодиака был Близнецом и спокойно поддавался влиянию старшего. Но старший не только воспитывал младшего, но и время от времени подставлял его под гнев то бабушки, то дедушки. В раннем детстве Никита таскал всякие вкусности, например, вишневое варенье, а потом вымазывал его остатками губы спящего брата. Естественно, бабушка, увидев, что кто-то ел варенье, искала виновника и этот «кто-то» был на виду. Серега, конечно, оправдывался, уверяя, что ни сном, ни духом, но по попе лозиной получал именно он.

Или же, когда на спящего в саду деда падало яблоко, то неподалеку почему-то всегда оказывался Сергей. И кто виноват, что он попадал, как говорится, «под горячую руку»?

Впрочем, детские шалости Никиты были редкими: своего братишку он любил и всегда ему помогал, а тот во всем слушался старшего брата. И не зря – Никита не только затевал всякие капости, но и был постоянным клиентом всех близлежащих библиотек. У него в регулярном прочитывании находилось не менее трех книг сразу. Причем, это могли быть одновременно «Приключения Робинзона Крузо», учебник по анатомии для 8-го класса и брошюра «Юному садоводу». Садоводом и врачом юный полиглот, вернее, книгоглот, не стал, да и не стремился особо кем-то стать. А книги читал запоем просто так – интересно было. Таким образом, младший братишка не только донашивал частенько вещи старшего, но и дочитывал, если можно так выразиться, все его книги. А так как Сергей был очень старательным мальчишкой, то, в отличие от Никиты, который читал иногда по диагонали, впитывал все как губка. Не удивительно, что его голова напоминала склад, окончательно и бесповоротно захламленный всяким имуществом, описи которого и полезности не знает никто, включая и самого хозяина.

А еще Никита придумывал всякие методы по воспитанию силы воли. То он покупал пирожное, но не ел его, а клал на видное место – чтобы младшего братишку подразнить. То учил брата не бояться собак. Причем Никиту как раз все собаки почему-то боялись, а вот Сергея – ни капельки.

Но однажды в своем педагогическом рвении Васнецов таки переборщил. Причем, в буквальном смысле – подогревая на плите борщ, он заставлял брата его съесть. Тот есть не хотел, поэтому Никита схватил ремень. И когда жертва воспитательного процесса выбежала из квартиры, «педагог» выскочил за ним. Но тут дверь захлопнулась. Ключей ни у воспитателя, ни у воспитуемого не было, в квартире на горящей конфорке стояла кастрюлька с борщом и до пожара оставалось буквально минут 15–20.

А мама была на работе.