Детский мир. Книга вторая. Воины на крайний случай

В тот день ей исполнилось ровно пять лет и папа наконец-то разрешил сделать то, о чем она мечтала и о чем клянчила наверно лет с трех. Но вблизи мечта оказалась совсем не такой, какой она себе ее представляла, глядя в иллюминатор. Совсем не радостной и даже пугающей. Она стояла на самом краю выходного шлюза, а впереди простиралась пустота. Сияющая бесчисленными звездами, но всё же пустота. И ей казалось: стоит сделать шаг и она сразу же упадет вниз – в эту бесконечно глубокую бездну.

Она подергала страховочный трос, прицепленный к поясу скафандра.

– Не бойся, не оторвется, – послышался в шлеме голос папы.

Он стоял рядом и ободряюще улыбался.

– Но ведь я буду быстро падать.

– Не будешь ты падать. Мы в зоне нулевой гравитации – в невесомости. Куда оттолкнешься, туда и полетишь. Сильно оттолкнешься – быстро полетишь, а если слабо, то медленно.

– А лучше обеими ногами толкаться или одной?

– Как хочешь.

Она согнула ногу в колене и легко оторвала пятку от пола – магниты в подошве были выставлены на минимальный прижим. С другой ногой тоже получилось. Теперь она стояла на цыпочках.

– Я всё проверил, – сказал папа. – Решай уже: идешь вперед… или назад.

В его голосе послышалось легкое разочарование. Видно, она слишком медлила в ситуации, как он говорил, «минимальной угрозы». А это непростительно для военной, пусть даже и будущей. Ей стало стыдно.

– Иду вперед, – сказала она и оттолкнулась от края шлюза.

И полетела. Не упала вниз, как папа и говорил, а полетела. Вперед и вверх. Но сначала ей показалось, что она вовсе не летит, а висит в пустоте на одном месте. Потому что ничего вокруг не менялось. Звезды по-прежнему сияли на своих местах, нисколько не приближаясь. А удалявшийся космолет остался где-то позади, не видимый ею из громоздкого скафандра для открытого космоса.

Потом ее дернуло за пояс – закончилась длина страховочного троса. Теперь она действительно висела в пустоте почти неподвижно. И чтобы хоть как-то изменить положение тела, поболтала ногами. Обычно она так баловалась на турнике во время занятий по физподготовке и тогда ее крутило во все стороны. Но в космосе этот трюк не получился, потому что не было опоры для рук. А если помахать ими?

Она взглянула на руки. И сразу увидела микродвигатели ориентации, закрепленные на запястьях. Она едва о них не забыла. Теперь надо вспомнить, как учил ее папа. Согнуть перед собой обе руки, развести локти в стороны, включить один двигатель на три секунды.

Из сопла на левом запястье вырвалась тонкая струя сжатого воздуха, и звезды вокруг пришли в движение – ее разворачивало в сторону корабля. Она досчитала до трех и отпустила кнопку. В обзор шлема медленно вплыла передняя часть космолета, а вскоре он заполнил собой уже всё видимое пространство.

Когда ее повернуло точно лицом к шлюзу, она увидела отца. Но не в шлюзе, а в пяти метрах от себя, тоже на страховочном тросе. И удивленно воскликнула:

– Папа?

– Второй движок, – прозвучал в шлеме папин голос.

Мрак! Она не ожидала увидеть его рядом и забыла включить другой двигатель, чтобы остановить вращение. Но уже через секунду движок на правой руке дул воздухом, а через три она снова замерла на одном месте.

– Молодец, – похвалил ее папа. – Справилась.

Теперь его голос был вполне довольный. Зато она на папу сердилась. И обиженно ему выдала:

– Ты же говорил, что со мной не пойдешь. Зачем обманул?

– А я разве с тобой пошел? – весело возразил папа. – Ты одна пошла, а я уже следом. Не идти после тебя у нас уговора не было.

– А зачем сказал, что другого троса нет?

– Чтобы ты сама сделала первый шаг. И дальше надеялась только на себя.

– Ишь какой хитренький. Значит, это было испытание? Экзамен?

– И ты его сдала, – с гордостью сказал папа. – Теперь просто любуйся звездами.

Она пренебрежительно хмыкнула.

– Чего ими любоваться – звезды и звезды. Как в иллюминаторе.

– А ты другого ожидала?

– Я думала их намного больше и они ярче.

– С чего бы это?

– Так ведь в иллюминаторы не всё видно. Они же пыльные. Их снаружи никто не протирает.

Папа громко рассмеялся, а когда просмеялся, сказал:

– Их тоже протирают – обслуживающие сфероботы.

Он подлетел к ней на ручных движках.

– Ну что, полетели обратно… раз любоваться нечем?

– Как это нечем? А наш «Чибис»? Я его никогда целиком не видела. Только по частям на экранах. А здесь он такой… такой…

Она восхищенно смотрела на родной космолет. Вот светятся алым панели охлаждения реактора. Вот мачта метеоритной защиты блестит на Солнце трубками ионизаторов. И модуль экипажа вращается вокруг нее, сверкая округлой обшивкой.

– Папа, а ведь правда наш «Чибис» красивый?

– Правда, – согласился папа. – А планеты в открытом космосе еще красивей. В следующий выход увидишь.

– А когда? И какую?

– Примерно через неделю. Землю.

– Папа, а она где сейчас?

– Земля? От тебя на одиннадцать-два. Ну-ка, вспоминай.

– На одиннадцать часов по горизонтали…

– Так…

– И на два по вертикали.

– Точно.

– А Солнце на десять-два? – она указала на яркое пятнышко, наполовину скрытое энергосиловым блоком космолета.

– Верно.

– А мы от него далеко?

– Около трех астредов. В поясе астероидов.