Дева озера

Собрал в горах свой буйный клан.

Есть слух, что хочет эта рать

За Джеймса Босуэла стоять.

Кузен твой выступит в поход

И клан мятежный разобьет,

О чем тебе пришлет он весть.

Но ты, пока опасность есть,

В какой бы ни поехал край,

Охрану брать не забывай.

32

Теперь запомни мой приказ.

(Его отдам я лишь сейчас

Мне было некогда вздохнуть.)

Итак, скачи в обратный путь

И не страшись загнать коня

Возьмешь любого у меня.

Скажи кузену, что война

Мной, королем, запрещена,

Что Родрик ранен и пленен,

В единоборстве побежден,

А Дуглас по его следам

Себя нам в руки отдал сам.

Без главарей мятеж любой

Заглохнет скоро сам собой,

А я меча не подниму

И мстить не стану никому.

Спеши, гонец! Спеши, лети!"

"Король, считай, что я в пути,

Но как проворно ни скачи,

Боюсь, уже звенят мечи".

Из-под копыт летит земля,

Спешит посланец короля.

33

В тот день ни песни, ни игру

Король не слушал на пиру.

Умолк гостей нестройный хор,

И был распущен пышный двор.

На замок, улицы, дома

Тревожно опускалась тьма.

И кое-кто во тьме шептал,

Что час резни уже настал,

Что в бой выходят млад и стар,

Лорд Мори, Родрик Ду и Map.

Иной о Дугласе скорбел:

"Вот там же дед его сидел!"

И обрывал поспешно речь,

И молча руку клал на меч,

Как бы грозясь его извлечь.

Но в замок проскакал отряд,

И вот уж всюду говорят,

Что на озерном берегу

Был дан смертельный бой врагу,

Что битва длилась дотемна,

А чем закончилась она,

Был каждый погадать не прочь,

Но темный стяг простерла ночь.

Песнь шестая

ЗАМОК

1

Проснулось солнце - и в туманной мгле

На город устремляет хмурый взгляд.

Всех смертных пробуждает на земле,

И даже тех, кто свету дня не рад:

С попойки гонит пляшущих солдат,

Пугает вора с краденым добром,

На башне золотит железо лат;

И грамотей с обгрызенным пером,

Как нянькой усыплен, забылся сладким

сном.

А сколько озаряет этот свет

Разнообразных горестных картин!

На слабо освещенный лазарет

Глядит больной, в чужих стенах один,

Должник клянет позор своих седин,

Юнец устал о женщинах мечтать,

На утренней заре закашлял сын,

И над постелью наклонилась мать

Переложить дитя и слабый крик унять.

2

С зарею Стерлинг пробужден.

Повсюду топот, лязг и звон,

И, слыша барабанный бой,

Ждет скорой смены часовой.

Через бойницу луч упал

В просторный караульный зал.

Померкли факелы в дыму,

Луч разогнал ночную тьму.

Преобразился темный свод,

Картина утра предстает.

Повсюду шлемы и мечи,

Встают от сна бородачи.

На лицах заспанных видны

Следы попоек и войны.

Ковши и кубки кверху дном,

Еда, облитая вином,

Весь вид громадного стола

Все говорит, как ночь прошла.

Одни храпеть не устают,

Другие через силу пьют.

Кто в карауле ждал врага,

Тот греется у очага,

И всем движениям солдат

Послушно вторит грохот лат.

3

То был отчаянный народ,

Не ведавший ярма господ.

Здесь шли не за своим вождем,

Сражались не за отчий дом

Наемники в чужой стране

Искали счастья на войне.

Вот итальянец молодой,

Испанец смуглый и живой,

Швейцарец, что в краю озер

Вдыхал с отрадой воздух гор.

Фламандец удивлялся тут,

Как пахаря бесплоден труд.

Здесь был и немец и француз.

Разноплеменный их союз

Был дикой жадностью скреплен:

Их вел на битву денег звон.

Любой искусен был и смел,

Легко оружием владел,

Всегда пограбить был не прочь,

А пировать мог день и ночь.

И в это утро от вина

Толпа была возбуждена.

4

В кругу солдат шел бурный спор

О битве у больших озер.

Вскипала яростная речь,

Рука нащупывала меч.

И хоть порой из-за стены

Бывали стоны им слышны

Солдатам, видно, нипочем,

Что там, изрублены мечом,

Лежат вповалку на скамьях

Те, кто сражался в их рядах,

Что грубой шуткой оскорблен

Крик боли и протяжный стон.

Вот со скамьи вскочил Джон Брент.

Его вспоил широкий Трент,

И робости в нем нет следа

В бою рубака хоть куда:

Охотник в мирные года,

Он первым выступит вперед,

Коль до опасности дойдет.

Он пил всех больше на пиру

И вел азартную игру.

Теперь он крикнул: "Эй, налей!

Затянем песню веселей

В одном строю врага мы бьем.

А ну-ка, братья, запоем!"

5

СОЛДАТСКАЯ ПЕСНЯ

Наш викарий толкует, что Павел с Петром

Наложили проклятье на водку и ром,

Что беда в каждой фляжке таится на дне

И семь смертных грехов в самом легком

вине.

Гей, Барнеби, гей! Доверимся мигу!

Допьем поскорей, а викарию - фигу!

Наш викарий исчадием ада зовет

Развеселой подружки смеющийся рот.

Мол, не баба, а дьявол берет нас в полон,

Под платком Вельзевул, а в глазах Абаддон.

Захлопнем-ка мы священную книгу!

Целуй горячей, а викарию - фигу!

Так викарий толкует - ведь каждый грешок

Это прибыль ему и в карман и в горшок.

Коль у матери-церкви есть грешников рать,

То неплох и доход - поспевай собирать.

Гей, гей, молодцы! Доверимся мигу!

Любовь наш пароль, а викарию - фигу!

6

Крик часового у ворот

Нарушил песни вольный ход,

И вот солдат спешит сюда:

"Бертрам из Гента, господа!

И - барабаны, громче трель!

С ним девушка и менестрель".

Вошел Бертрам, боец седой.

С ним менестрель, старик худой,

За ним - горянка юных лет,

До глаз закутанная в плед.

Увидев сборище солдат,

Она отпрянула назад.

"Что нового?" - раздался рев.

"Весь день рубили мы врагов,

Но сила горская была

Неодолима, как скала.

Мы крови пролили поток,

Но одолеть никто не мог".

"А где ты пленных взял, Бертрам?

Теперь конец твоим трудам.

Есть менестрель, плясунья есть,

Теперь мартышку приобресть,