"Дева со знаменем". История Франции XV–XXI вв. в портретах Жанны д’Арк

Традиционно возникновение политической карикатуры относят к началу XVIII в. и связывают с творчеством английского художника и гравера Уильяма Хогарта[1159]. Сюжеты его картин были направлены на высмеивание негативных общественных явлений и на критику британской внешней и внутренней политики[1160]. Вместе с тем Хогарт, как человек, уже вполне впитавший идеи эпохи Просвещения и разделявший их, не только создавал произведения на злобу дня, но посвящал их задаче воспитания у современников нравственности и искоренения всевозможных пороков[1161].

Примерно в то же время, в XVIII столетии, зародилась политическая карикатура и во Франции, достигнув своего апогея в период Революции[1162]. В последующие два десятилетия (вплоть до 1815 г.) в главного героя сатирических изображений превратился Наполеон Бонапарт, причем как у себя на родине, так и, естественно, в Англии[1163]. Не менее плодотворным стало для французской политической карикатуры время Июльской монархии (1830–1848 гг.) и правление Луи-Филиппа I[1164]. Именно в эти годы в качестве карикатуристов приобрели известность Густав Доре, Жан-Жак Гранвиль и, наконец, Оноре Домье, прославившийся своими «портретами» короля. За изображение монарха, страдавшего излишней тучностью, в виде Гаргантюа художник в 1835 г. вынужден был провести шесть месяцев в тюрьме[1165]. Однако по-настоящему искусство политической карикатуры во Франции расцвело на рубеже XIX–XX вв., благодаря принятому в 1881 г. закону о свободе прессы[1166].

Нужно сказать, что становление и развитие политической карикатуры во Франции изучены уже более чем подробно[1167]. Однако, в многочисленных работах, которые публикуются буквально каждый год, недостает, на мой взгляд, одного важного звена — анализа истоков образов, задействованных теми или иными художниками в сатирических изображениях лидеров страны в непосредственной связи с их политическими программами[1168]. Данная тема, как мне кажется, до сих пор не стала предметом специального интереса со стороны профессиональных историков и искусствоведов и представляет собой, таким образом, совершенно новое направление исследований.

Впрочем, я также не претендую на всестороннее рассмотрение данного вопроса и коснусь далее лишь одного, но весьма важного для понимания современной карикатуры в целом сюжета — использования в подобных пародийных изображениях средневековых образов для репрезентации политических деятелей Франции и идентификации их взглядов. Особенности влияния этого периода истории на карикатуру XX–XXI вв. заслуживают, на мой взгляд, внимания не только в связи с набирающей в последнее время все большую популярность концепцией «Долгого Средневековья». Не менее значимы они и с точки зрения социальной истории — при рассмотрении проблемы того, как наши современники осмысливают окружающий политический ландшафт, какие визуальные образы для этого используют, какие вопросы пытаются с их помощью решить и какие парадоксы восприятия давно ушедшей эпохи вместе с тем демонстрируют[1169].

* * *

Как нетрудно догадаться, именно Жанна д'Арк, героиня Столетней войны и символ вечного противостояния c англичанами, выступает безусловным лидером при выборе исторических персонажей, чаще всего задействованных во французской современной политической карикатуре. Кроме эпопеи Орлеанской Девы в сатирических изображениях политиков используется, как это ни удивительно, очень небольшое число сугубо средневековых сюжетов.

Так, периодически мы можем встретить отсылки к истории так называемого галльского петуха, т. е. к рассказу о Верцингеториксе, предводителе кельтского племени арвернов, оказавшем яростное сопротивление Юлию Цезарю в ходе Галльской войны (58–50 гг. до н. э.). Согласно легенде, желая посмеяться над римским полководцем, галльский вождь будто бы отправил ему в подарок птицу, намекая на силу, задор и агрессивность своих воинов, намеренных непременно победить противника. Именно это и произошло в битве при Герговии в июне 52 г. до н. э.: значительно превосходившие числом отряды римлян так и не смогли взять хорошо укрепленный город, один из важнейших стратегических пунктов восставших галлов, и были разбиты[1170]. Однако Цезарь в ответ на «дружеский» жест Верцингеторикса якобы пригласил того на ужин, где подаренного петуха подали гостю потушенным в вине[1171].