Дева-воительница

— Нет. Мы не берём подобного рода трофеи. — от него не укрылось, как досадливо поджала губки девушка. — А что до доспехов… Хоть у нас и не приветствуются женщины-воины, но думаю мастер Солет распорядится снарядить тебя должным образом, в знак нашей признательности к тому, что сделал для города твой брат.

— И что такого ты сделал, что нас сначала спасли, а потом одарят?

— Да самую малость. — вместо Риза ответил Навэрэ. — Спас нас от чумы.

*

Всего пять недель минуло с того дня, как Риз с компанией покинули гостеприимный Пражан. Ничего не предвещало беды — меры, предпринятые бурмистром, рекомендованные его недавним гостем, должны были обезопасить город от чумы. Специально был выстроен карантинный лагерь, где обученные люди исследовали каждого из пришедших с очередным караваном. Любой входивший, даже если покидал город на час, подвергался осмотру, невзирая на возраст и положение. Были недовольные, но после показательной порки на площади, ввиду собравшейся поглазеть толпы, особо возмущавшихся, желающих роптать поубавилось. Казалось, беда обойдёт стороной.

Но всё оказалось тщетно — чума одним днём захватила Пражан. То ли кто-то из стражи за взятку пропустил без досмотра, то ли ветер перенёс заразу через стену, но так или иначе она пришла. И тут же принялась убивать. За три первых дня умерло почти пятьдесят человек. Как когда-то Сагрн, Пражан замер в ужасе. Люди боялись выходить на улицу — и умирали взаперти. Тайком прячась, кутая лица в тряпочные маски, стараясь не попадаться другим горожанам навстречу, покупали еду. И тоже умирали, едва успевая её приготовить. Умирали молясь. Умирали, поминая умерших и плача над собственной участью. Смерть планомерно собирала жатву, никуда не торопясь, уверенная, что заберёт весь город.

Но чудеса иногда случаются. Пражан, не верящий в магию, никогда не имевший нарадового, был спасён благодаря волшебной микстуре, случайно забредшего сюда мальчишки-мага. Правда, и без личного подвига не обошлось. Бурмистр Солет, несмотря на то, что не был воином, тем не менее проявил недюжинное мужество перед лицом страшной опасности. Его самоотверженное поведение заставило жителей поверить в спасительное снадобье. Глава города, выпив всего несколько капель, бесстрашно входил в дома заболевших, уговаривая последовать его примеру. Иногда это получалось, иногда нет, но видя это всё больше и больше народу соглашалось подвергнуться воздействию магии. Пролютовав более трёх недель, и забрав с собой почти шесть сотен жизней, чума отступила.

К этому времени как раз подошло время выбирать нового бурмистра, но не появилось ни одного претендента занять эту должность — подвиг мастера Солета Пражан оценил выше любого проявления воинской доблести или умению извлекать прибыль. Авторитет старого бурмистра стал непререкаем.

И вот теперь два героя-спасителя сидели за одним столом, в присутствии верхушки города — дюжины богатейших купцов и двух командующих всадниками. Ризу совсем не хотелось здесь быть — требовалось заняться сломанной рукой сестры и протезом Ворона, а не выслушивать благодарности толстых торгашей, в которых несложно было угадать завистливые нотки к славе и усилившемуся влиянию мастера Солета. Но протокол требовал и Риз уступил, оставив сестру на попечение Роксаны. Почти час ушло на словоизлияния — каждый считал своим долгом долго и витиевато признаться в уважении к знаниям и умениям молодого мага. Хвала Азаару, что хоть вояки ограничились крепким рукопожатием. Вот оно было искренним.

Выслушав всех, сославшись на усталость и плохое самочувствие, Риз удрал. Пройдя коридором в просторную комнату, выделенную им хозяином дома для отдыха, он застал Саффи в большой бадье с горячей водой. После сна его сестра считала мытьё лучшим способом снять усталость.

— Как рука? — с порога спросил юноша. — Ноет?

Саффи, не глядя на него, с грацией леди отсалютовала здоровой рукой.

— Терпимо. Мыться будешь?

— Нет. Позже может быть. Вылезай, будем тебя лечить. Надеюсь, хватило ума не греть руку?

Девушка подняла перевязанную конечность, демонстрируя свою сообразительность.

— Отвернись, я вылезаю. — она перевела взгляд, проверить выполнение её просьбы. — И этому скажи, чтобы не подсматривал. Роксаночка, пожалуйста, откуси им чего-нибудь, если вздумают обернуться. Особенно крылатому. Уж больно он стал любопытен.

— А то мы тебя не видели. — покачал головой юноша, но он понимал — сестра выросла, став девушкой, и относиться к ней, как восьмилетней уже нельзя — необходимо её уважать, как женщину. И даже спать с ней в одной кровати, обнявшись как раньше, больше нельзя. Это рано или поздно должно было произойти — кто ж знал, что это произойдёт так скоро.

Послышался плеск воды, шлёпнули босые ноги, прыгающие по полу в попытке напялить портки. Роксана, стаявшая у них за спинами, на всякий случай низко зарычала прямо у головы ворона, да так убедительно, что пернатый решил от греха подальше втянуть её в плечи.