Девчонка из Слезных трущоб

Признавшегося во всех прегрешениях гнома я теперь хорошо понимала. Да тут со страху сознаешься в том, чего никогда не совершал и о чем даже не мыслил!

Оставшись довольной произведенным впечатлением, камера снова приняла нормальный вид и размер, а после подытожила:

— Так-то!

Время тянулось мучительно медленно, я сидела на тюфячке и страдала. Страдала тихо и про себя, не желая провоцировать дальнейший разговор с потерянной душой. А то еще скажу что-нибудь не то, нарвусь, а это, как оказалось, чревато последствиями.

Мною завладели унылые мысли, и самое поганое заключалось в том, что отсутствие оптимизма было вполне обоснованным. Что бы ни говорил Нэрвис, вряд ли кто-то всерьез станет заморачиваться доказательством моей невиновности. Зеленоволосый «по справедливости» отправит меня за решетку, перед этим еще тысячу раз вызвав на допросы, я в ближайшие годы не увижу знаменитых алых рассветов, не постою у Сумеречного моря, не вдохну морозный соленый воздух, не…

— Фрида, ты как? — раздался за дверью голос Нэрвиса.

— Так же, как чувствует себя любой невинно заключенный, — бросила в ответ. — Танцую от радости и пою сиреньи песни.

Страх перед этим стражем отступил, и, что удивительно, я начала воспринимать его как равного себе. С одной стороны, понимала, что он занимает куда более высокое положение, но это его неожиданное участие невольно подкупало.

— Только сейчас узнал, что камера буянила, — с явным облегчением выдохнул Нэрвис. — Слышишь ты, еще раз без спросу такое выкинешь, по камушкам разберу!

— И весь ваш отдел под землю уйдет, — ехидненько отозвалась потерянная душа.

Дверь тяжело отворилась, и показавшийся в проеме страж поманил меня к себе:

— Пойдем, следователь вызывает. Там третий тролль отыскался.

По путаным коридорам я шла, обуреваемая надеждой. Вдруг все-таки ошиблась и сейчас следователь признает меня невиновной? Тимард подтвердит мои слова, рассказав, как все было на самом деле, а зеленоволосый поверит, что к отправителю браслета я не имею никакого отношения.

В камере было темно и, войдя в кабинет, я поморщилась от льющегося из окна света. Когда глаза привыкли к освещению, обнаружила Тимарда, который выглядел уставшим, невыспавшимся и крайне несчастным. Сгорбившись и опустив глаза в пол, тролль стоял на своих двоих рядом с поломанным стулом. Выдержать его вес хлипкой казенной мебели оказалось не под силу.

Учуяв мое присутствие, Тимард вздрогнул всем крупногабаритным телом, но взгляда не поднял. Видно, вину свою чувствовал.

— Присаживайтесь, — предложил следователь, указав на уцелевший стул.

Я села и глубоко вдохнула, морально настраиваясь на очередной утомительный допрос. Ожидания оправдались, и у нас с троллем вышла очная ставка. При ней помимо следователя присутствовали Нэрвис и еще один страж, ведущий соответствующие записи.

Когда все наконец закончилось, Тимарда взяли под стражу за попытку нападения, и отделался он всего десятью сутками заключения. Со мной все было сложнее. Да, непричастность к убитым троллям подтвердилась, но теперь я проходила подозреваемой в деле о контрабанде и связи с пиратами.

В итоге было принято решение задержать меня до выяснения обстоятельств. На обратном пути до камеры я едва волочила ноги из-за вновь навалившейся слабости. Голова гудела, перед глазами плясали темные круги, и снова хотелось пить. Я никогда не заостряла внимания на собственной внешности, но сейчас даже представить боялась, насколько скверно выгляжу. Одежда измялась, коса растрепалась, и вид я имела не слишком опрятный. Как раз подходящий для места, где оказалась волею случая.

— Поднебесные! — послышалось где-то в конце коридора, когда мы с Нэрвисом подходили к лестнице. — То есть… в смысле… адмирал… как, вы уже приехали?!

Сердце пропустило удар, и я невольно затаила дыхание. Нэрвис тоже остановился и посмотрел в ту сторону, откуда приближались уверенные шаги.

Я не знаю, почему ситуация повторилась. Мне очень-очень не хотелось терять сознание, и я искренне старалась держаться из последних сил. Даже ущипнула себя за руку, лишь бы боль помогла задержаться в реальности. Но по закону подлости, как только Эртан Рей приблизился, перед глазами сгустилась тьма. Я успела заметить неподдельное удивление, отразившееся в кристально-голубых глазах, прежде чем ощутила, что падаю.

Мне было неожиданно хорошо, неожиданно тепло и так же неожиданно спокойно. Я даже слегка улыбнулась во сне и натянула до носа мягкое одеяло. Но когда попыталась перевернуться со спины на бок, у меня почему-то не получилось.

Воспоминания возвращались медленно. И чем ярче становились они, тем хуже становилось мне. Нет, с физической точки зрения все было в порядке, но с моральной…

А может… может, адмирала здесь вовсе и нет? Подумаешь, увидел в следственном отделе девушку, которую подвозил накануне. Ну лишилась она чувств… снова.