Девчонки на луне (ЛП)

Я и сама хотела помотать головой. Или закричать, или встать и уйти отсюда, но я ничего из этого не сделала. Я поводила пальцем по серебряному браслету, который мама дала мне перед отъездом. Я сделала вдох и выдох. Я старалась успокоиться, но это не помогало.

– Ты часто здесь бываешь? – спросила я. Теперь я покусывала внутреннюю сторону щеки.

– Иногда.

– Свет заманит тебя, свет поймает тебя, но лето не длится долго. Долго, как лето, – да, я пропела его песню, и, услышав сошедшие с моих губ слова, я вдруг осознала: а ведь мои стихи лучше, чем его.

Он посмотрел на меня.

– Давненько не слышал я эту песню.

– Я слышала её в магазине прошлым месяцем. По-моему, эту песню сейчас можно услышать только в таких местах.

– Ой, – сказал он, делая вид, будто ему было больно. Край рта скривился кверху в небольшую ухмылку.

– Её и на радио ставят. 92,9 FMб Радио «Горячий Микс».

– Господи, – сказал отец, тряся головой, и я подумала, что он, вероятно, и радио-то почти не слушает.

Я пожала плечами.

– Да ладно тебе. Твой новый альбом, вообще-то, очень даже классный.

– Спасибо.

– Но о чём же всё-таки песня про лето?

– А знаешь, я ведь и не помню уже.

Он положил на счёт двадцатку, после чего поправил купюру так, чтобы ее края были параллельны. Я представляла это раньше: как это было бы, если бы ходить на блинчики с отцом было нормальным явлением? Мы могли бы делать это иногда, если бы мне не приходилось проезжать для этого весь этот путь до Бруклина. Я смотрела на него сейчас и понимала, что пыталась запомнить его, ведь, кто знает, когда мы теперь увидимся? Глупо думать, что он сейчас вернётся в нашу жизнь, так? Даже не знаю, на что это вообще было бы похоже.

Я могла представить отца на диване в их старой квартире в Вест Вилледже с гитарой на коленях. Не знаю, воспоминание это или просто выдумка моего сознания, вымощенная фотографиями, которые я изучала все эти годы. Знаю, что диван был зелёным, а стены – синими, но мне было два года, когда они съехали, так что, может, я и помнила что-то?

Отец поднял взгляд.

– Я рад, что ты пришла. Не злись на Луну: она хотела тебя защитить.

– Она хотела защитить себя. Луна всегда думает только о себе.

– Ну, ладно, – он смотрел на меня. – Видимо, это у неё от меня. Так что придётся мне её простить.

Подобрав сумку с дивана, я встала и направилась к выходу, а отец пошёл вслед за мной. Так мы вышли на улицу. Идя впереди, я старалась думать о том, что уже успела узнать о нём. Итак: он поёт песни «Битлз» симпатичным девицам при каждой представляющейся возможности. Он делает слишком большую мебель, не проходящую в дверь. Он может тебя подвести, но потом признает вину. Совсем не похоже на Луну. Зато, наверное, похоже на меня.

– Мне теперь надо туда, сяду на метро, – сказала я, показывая на остановку у ближайшего перекрёстка.

– Точно? – спросил отец, хотя лицо выдавало лёгкое облегчение.

– Точно.

Я хотела собраться с духом и уйти, чтобы понять, что делать дальше.

– Тогда приходи ещё. И приводи с собой Луну.

– Конечно.

Я не стала говорить ему, что уже завтра уезжаю, и что я знала, что раз уж Луна не позвонила в дверь его студии, когда мы обе были там, то она уже никогда к нему не придёт.

– Приходи снова на её концерт. Они выступают в клубе «Red Hook», а потом отправятся в тур. На следующей неделе, – я попыталась улыбнуться, но улыбка получилась весьма хилой. – Может, в этот раз она к тебе выйдет.

Отец кивнул, после чего засунул руку в карман, в котором зазвенели монеты, и вытащил жёлтую карту метро.

– У меня уже есть. На неделю хватит.

– На ней, вроде, двадцать долларов, – он передал её мне. – Понадобится, когда твоя закончится.

Я взяла её, хоть она была ни к чему, но я понимала, что папа просто хотел что-нибудь мне дать. Я умолчала о том, что уже взяла у него кое-что – камень, лежавший теперь в моём кармане. Ну, и конечно, ямочку на щеке.

– Скоро увидимся, – сказал он, стоя и глядя на меня с видом, будто не зная, что делать. Тогда я снова пришла ему на помощь, сделав к нему шаг и обняв его. А может, я позволила ему обнять меня. После чего я сделала шаг назад, улыбнулась и, развернувшись, пошла в сторону остановки.

Когда я шла к входу метро, я знала, что он смотрел на меня. Стоял там, спиной к окнам кафе, и ждал, когда я обернусь посмотреть на него. Но я не оборачивалась, а лишь спускалась по лестнице, легко касаясь пальцами правой рукой перил, оббегая участки с прилепленной жвачкой. Я так и не обернулась.

Глава 49

Мэг

Март 1993 года

Со сцены я сошла последней, и из-за обилия света и вспышек еле могла видеть что-либо, когда вышла в коридор. Вытянув вперёд руку, я почувствовала, как её взял Кирен и потянул меня за собой, точнее к себе, заключая в объятия.

– Потрясающе! – сказал он. – Ты была просто потрясающей.

В воздухе, словно электрический ток, потрескивал какой-то сгусток энергии, почти различимый над плечом Кирена. Как голубые искорки на фоне ночного неба. Непередаваемые ощущения: прекрасные, хоть и немного пугающие. И мне было сложно определить, был ли это шум толпы из зала или прилив крови к ушам.