Девяносто Девять. Во тьме Платта

– Он шел по обочине, как ни в чём не бывало. Вокруг никого не было. Не думаю, что его ещё кто-то видел. В то время народу здесь было мало. Когда мы подъехали ближе, то притормозили. Я вышел из машины и стал спрашивать – кто он такой? И что тут делает? Он стал бормотать что-то в ответ. Я ничего не понял, что он сказал себе под нос. Ну точно – шпион. Или еще хуже – иностранец. Я махнул рукой на свою машину и говорю – пойдемте с нами в полицию, там дадите показания. Мы же были ответственными гражданами с отцом. Но тот бледный лишь улыбнулся и пошел дальше. Улыбнулся, гад, понимаешь? Если бы он ударил меня, то я бы ещё понял, но скотина как будто смеялся над нами. И пошёл как-то слишком быстро от нас. Слишком, слишком быстро. Так нормальные люди не ходят. Мы рассвирипели от такого неуважения. Отец вдавил на газ, и я даже заметить не успел, как тот бледный был на земле. Он, наверное, не ожидал такого от нас. Иначе бы отпрыгнул.

Сандра слушала молча.

– Когда мы подошли, он был еще жив. Но кровь уже текла изо рта. Это всегда плохой знак, когда кровь изо рта течёт. А на капоте машины осталась вот такая жирная вмятина. – Боб показал руками размер вмятины. – Здоровенный был детина – как лось. Сплошные мышцы. Но, как говорится, против лома нет приёма. Да, и ещё – он плакал. Точно помню, что плакал. Наверное, от боли. От чего ещё он мог плакать?

– Что было дальше?

– Потом он умер. Сначала мы хотели спрятать тело. Так бы большинство и сделали. Решили перед этим обыскать этого маньяка. В перчатках – у нас они всегда с собой. Мы же в мастерской работаем – без перчаток никак. Точно помню, что он перед смертью пробормотал ещё что-то типа «Не отдай лесу» или «Не отдай в лес». Может, не хотел, чтобы мы его обратно в лес уволокли. Или на своём болтал. Открыли мы его мешок – а там они. Целая куча.

На лице у Боба появилась какая-то странная гримаса – смесь боли и наслаждения.

– Камни? – Спросила Сандра.

– Ты, похоже, всё знаешь, детектив. Да, они. Камни – куча камней всех цветов. Разной формы. Полупрозрачные такие. Сначала подумали, что это стекляшки. Ан нет – на стук и на ощупь другие. Я взял несколько штук в руки, и сразу понял, что они необычные. Камни мы забрали с собой. Еще книжку с собой взял из мешка. Там текст был, а ещё рисунок с этими камнями. Видать, он их тоже откуда-то стырил. Маньяк, да еще и вор.

Боб начал играть с ножом в руках, подкидывая его вверх.

– Ещё схема была улицы нашей, но мы её оставили. Зачем она нам? И ещё одну вещь я тогда понял – он откуда-то совсем издалека. Кожа, глаза, лицо… всё было странное. Я уже хотел тело в машину грузить, но отец подкинул идею получше. Сказал,что кровь на дороге все равно могут заметить, а тело обязательно всплывёт где-нибудь. Лучше всегда прятать на виду! Он всегда так учил. Он съездил назад в мастерскую и быстро заменил этот пикап на точно такой же другой. Рисунок шин, капот – всё точно такое же. Не подкопаешься. Вернулся, а потом уже мы в полицию сообщили. Ну – остальное в деле есть, детектив. Два плюс два вы сложить сумеете.

– Я видела заключение. Почему вы уехали из Городка, а потом вернулись?

– Тогда и началось самое странное! Сначало нам везло. Дело закрыли – на нас даже никто и не подумал. Мало ли кто его мог сбить. Тот пикап мы быстро залатали и сбыли по-тихому. Мальчика так и не нашли. Мама его с ума сошла. Говорила потом, что голоса слышала. Родители тогда дом продали и уехали. Все решили, что этот незнакомец мальчика и убил, а тело спрятал. На кого ещё думать то?

Боб достал бутылку с водой и отпил из неё.

– Когда все улеглось, стали мы с отцом думать – как сбыть камни. Мы то решили, что он с ворованным барахлом шёл. Стали у подпольных ювелиров в Городе узнавать. Помню, привез я парочку камней на пробу. А их всего 99 было – я потом пересчитал. Показал их, а ювелир рассмеялся и сказал, что за неизвестные стекляшки ничего не даст. Так и сказал – стекляшки. А я и говорю ему, что он тупой идиот, и камни эти не могут быть стекляшками ну никак. И они точно ценнее всей его мастерской со всем её содержимым. Выгнал меня. Я разозлился тогда сильно, стал изучать камни со всех сторон – для чего они могут быть нужны. Поселился в хижине тогда и ещё ждал, когда они вернутся. Год за годом ждал, но всё без толку.

Он смотрел в сторону, как будто рассказывал уже не для М., а для самого себя.

– Стал изучать ту схему в книге. Там все эти камни были зарисованы. И каждый вписан в круг. Я стал думать – зачем они нужны вообще? И что это за круг такой? Просто не выходило у меня из головы, что это за штуки такие. День и ночь про них думал. Даже перерисовал схему камней на стену в хижине. А в это время дела в мастерской шли все хуже. Потом отец стал сильно нервничать, что нас раскроют. Параноиком стал, пришлось уехать. Дом даже не смогли продать. Просто взяли и уехали.

Б. закрыл глаза на секунду.