Deviant

Ты говорила, что слова могут разорвать душу в клочья. Если задуматься, это действительно так, только вот почему, у меня на то своя версия. Запахи, например, выдуманы, чтобы мы лучше запоминали обстоятельства действия. А вот на память об обстоятельствах времени нам даны слова. Впечатления стираются – то, от чего еще пару лет назад дрожали руки, сейчас вызывает только зевоту. Душа быстро черствеет. Наверное, ты была права – нужна профилактика, чтобы не зачерстветь. Я, например, всегда тоньше, чем другие, воспринимал окружающее и очень стыдился этого, прикидываясь то циничным, то безразличным. Сейчас все было бы по-другому. Во-первых, я не стал бы врать, в первую очередь себе. В чуткости нет ничего страшного. И будучи из такого же теста, что и ты, мне не казалось, что чтение книг, приобщение ко всему классическому, признанному – громоздкому, – может предупредить чье-то разложение. Я и сейчас в этом не уверен, но в чем-то ты точно была права. Действительно, есть книги, прочитав которые в детстве человек вряд ли пойдет с топором на другого – без крайней нужды.

Есть песни, которые заставляют человека верить в хорошее, не соглашаться на компромиссы. Не «устраивать личную жизнь», а искать – большое, стоящее, главное. Не привязываться и не держаться кого-то просто потому, что когда-то сложилось именно так. Есть воспоминания, которые сначала ранят, а спустя время легко отпускают. Их надо пережить – потом все будет проще. Со словами сложнее, это как зашифрованный часовой механизм, который не дает забыть. Чужие слова могут ранить долго, а свои собственные – до конца дней. Потому что они могут быть самым страшным воспоминанием для другого, а вспоминать о своей безответственности, превратившейся с течением времени в бессилие, всегда стыдно и больно.

Эксперименты над людьми никогда не приводили ни к чему хорошему. Мы осуждаем тоталитарных лидеров, обрушивших всю мощь машины принуждения на одного – простого человека. Человечество осуждает, человечество обсуждает, не перестает проговаривать свое отношение к такой асимметрии – видимо, чтобы не подзабыть, – уже бесконечно долго. Кафка, описавший процесс в своем феноменальном гротеске, – все еще базис, над которым надстроено множество книг, фильмов, идей – вторичных, востребованных. Технологический прогресс проходит мимо, надувая пузырь праздности. Несогласные раньше выходили на улицы, а сейчас – это так удобно – строчат памфлеты, уютно потягивая кофе. Слава тебе, технический прогресс.

В любом случае, осуждать машины просто, но почему-то не приходит в голову начать с себя. Калечить – виновного или нет – может каждый, с успехом, пропорциональным общей чувствительности организма.

А еще можно калечить самого себя. Орудия для нанесения повреждений возможны всякие – чувство вины, бессилие что-либо поменять, ярость, отчаяние. Обычно мы не имеем дел с чем-нибудь одним – скорее, с оптимальным химическим составом, уравнением реакции, в котором составляющие идут в разрушительно верном порядке. Здесь осуждения уже меньше: всякому позволено поступать с собой, как ему вздумается.

Я занимался этим в последнее время – методично, сознательно. Устав проклинать судьбу, плевал в потолок нью-йоркской квартиры. Возможно, в это трудно поверить, но да, в какой-то момент действительно отпустило, стало спокойнее, немножко даже все равно. Человек и вправду может свыкнуться с любой мыслью. Рядом не было никого, кто мог бы меня успокоить, взять за руку. Будь иначе, я бы не сразу успокоился сам. Но это безмыслие тоже ни к чему не вело, просто трата драгоценного времени. Когда надо было «делать», урывками успевая спать – потому что не спать в моем случае никак нельзя, иммунитет мгновенно падает, – я не мог решить для себя – зачем. Только потом меня встряхнули письма.

Если тебя любят, проще относиться к себе лучше – ты хотя бы пытаешься не ударить в грязь лицом. Как говорится, спешите жить, завтра может не наступить. Это невероятно пошло, как и все, что касается любви и человеческих отношений, но что тут поделаешь. Всеобъемлющие темы, извечные «распилочные» массовой культуры не теряют актуальности.

Сохранено в черновиках

* * *

12 апреля 2009 года

Текстовый документ