Девять граммов на удачу

Кроме десяти изб, воздвигнутых неизвестными строителями, на базе имелось еще несколько домов, построенных людьми, уже позже. Дощатый барак для рабов, казармы для надсмотрщиков и гибридов, пара-тройка пятистенок для высшего командного и научного состава, госпиталь, две кухни, склад, пыточная и баня – самая обычная, с полатями, парной и шайками для воды.

Мы тщательно прочесали все постройки, но никого не нашли. База как вымерла. Чужаки исчезли.

– Здесь полно нитей. – Юрун сосредоточенно наморщила лоб. – И все сходятся у избы, которую Мех назвал Безымянной. Кстати, след нашей «дичи» тоже ведет туда. Словно все наши друзья зашли внутрь и…

– Испарились, – договорил за нее Потап. – Мех, у тебя есть что сказать по этому поводу?

– Нет. Понятия не имею, что произошло. При мне Безымянную избу вообще не использовали – потому что не знали как. Но я убежал отсюда год назад, все могло измениться.

– Мда… Бедуин, давай-ка еще раз осмотрим Безымянную, – предложил Потап.

– Илья, – окликнул я рядового. – Пойдем с нами.

Внутри изба напоминала обычную зимовку середины двадцатого века, какие до сих пор можно встретить в сибирской тайге на Большой земле. Одна комната, сени, подпол. Из сеней есть лаз на чердак, но люк намертво заколочен.

В комнате большая добротная печь, самая обычная – на дровах. В центре комнаты деревянный, потемневший от времени стол, вдоль него две лавки. У дальней стенки широкие полати. Типа, второе спальное место. Есть и навесные полки для посуды и продуктов. На них даже стоят какие-то жестяные банки с истертыми надписями. Я взял одну, открыл.

– Ну, что там? – поинтересовался Кочкин.

– Труха. Или свалявшаяся пыль.

Мы перешли в сени. Там лежали срубленные в незапамятные времена дрова, рассохшиеся, потемневшие от времени. Кроме дров имелся люк в подпол и деревянная лестница, ведущая на чердак.

Алексей поднялся по лестнице, подергал закрывающие дверь доски.

– Глухо, Бедуин. Здесь гвоздей не пожалели – наколотили аж в два ряда. Чтобы их отодрать, дня не хватит.

– Проверим подпол? – предложил я.

Но мы не успели – в сени со двора вошел Боря Таран. Свой обожаемый ПКМ он где-то оставил. Зато одолжил автомат у одного из клонов Могильщика. Оружие висело на плече так, что Таран мог открыть из него огонь в любой момент. С одной стороны, оно и правильно – на базе чужаков расслабляться нельзя. А с другой, это напрягало. Особенно если вспомнить откровения Механика…

– Потап, нужно поговорить. Наедине, – заявил Таран.

Кочкин двинулся было к выходу, но я удержал его за руку:

– Стоять. А ты, Боря, обойдешься. Говори при нас.

– При вас не стану, – набычился Таран. – Потап, тема очень важная.

– Выйди, Бедуин, – попросил Алексей.

– Нет!

Все трое уставились на меня. Илья и Леша с удивлением, Таран с неприязнью.

– Серый, ты чего? – спросил Потап.

Пришлось пояснить:

– Наш друг Боря пришел тебя гасить. По приказу Петровича. – Я посмотрел на Тарана ласковым взглядом хуги: – Что? Настала пора ликвидировать егерей?

Борис изменился в лице и направил автомат на меня. Я сбил оружие в сторону, короткая очередь ушла в потолок, а ребро моей ладони врезалось противнику в основание шеи.

Тарану ничего не оставалось, как закатить глаза, рухнуть на пол и на некоторое время выбыть из игры. Я стянул ему руки за спиной. Боря не протестовал, поскольку пребывал без сознания.

– Бедуин, твои сведения верные? Ошибки быть не может? – уточнил Потап. – Кто источник?

– Механик. Это он слил мне инфу о секретном задании балласта.

– Значит, Мех на нашей стороне?

– На этот счет я бы обольщаться не стал. Он всегда только на одной стороне – на своей собственной.

– А Могильщик?

– Этот, по ходу, с Борей.

– Надо предупредить ребят!

– Уже предупредил. Как только пришли на базу, я пошептался с Фигой. Посоветовал не ходить в одиночку и разговаривать с балластом, держа палец на спусковом крючке. Он должен был передать Лосю и Толмачу. А за вами с Ильей я присматривал.

– А Юрун?

– Ее не тронут.

С улицы донеслись звуки стрельбы.

– Ну, понеслось! Похоже, клонам Могильщика не удалось застать наших парней врасплох, – предположил я.

– А правда, что этих клонов невозможно убить? – уточнил Кочкин. Он был напуган, но в меру.

Я пожал плечами. Сейчас меня больше волновало другое: как выйти из избы целыми и невредимыми? Окошки крошечные, через них не пролезть. Дверь наружу только одна, и ее, как пить дать, держат под прицелом дубли. Боюсь, что они не выпустят живым даже Борю. Ведь Таран Могильщику уже не нужен – у волосатого изгоя и без него бойцов хватает. Да и в любую минуту может наштамповать новых.

Пришел в сознание Таран, завозился, пытаясь освободиться. Потом затих, осознав свое положение, и хмуро уставился на меня:

– Откуда ты узнал? Ну, про приказ Петровича?

– Мысли твои прочел. Я же экстрасенс.

Боря поскучнел и решил извиниться перед Потапом:

– Леш, мне приказали… Я должен был… А так ничего личного. Я тебя уважаю, ты же знаешь… Кстати, я бы стрелял так, чтобы ты сразу… Ну, чтоб не мучился…

– Вот спасибо, – хмыкнул Потап.

– Боря, а разве Могильщик тебя не предупредил? – уточнил я.

– О чем?

– Значит, не предупредил.