Девять хат окнами на Глазомойку

Посредники поднялись выше колхозов и совхозов. И посматривали на них свысока, продолжая переманивать к себе удобствами жизни и заработками последних деревенских механизаторов. Создатели хлеба и молока сделались надоедливыми просителями тех, у кого и машины, и специалисты, и материалы. Приезжая к посреднику, колхозный механик или строитель еще у крылечка стаскивал с головы шапку. А в грузовичке у него под оберемком соломы стоял ящик кое с чем. Для задабривания…

Отдадим должное районным учреждениям: они довольно часто конфликтовали с посредниками. Требовали, грозили, писали, выступали на совещаниях, поскольку знали, что нужно для села, когда и сколько чего нужно. Но фонды опять же выделяли не по требованиям, а по наличию, куда как меньше, чем надо. Какие споры разгорались, когда делили между хозяйствами резину или строительный материал, минералку или технику!..

Руководители посреднических учреждений, которые жили в районе, не могли не считаться с мнением райсовета, тем более райкома. Их личные дела лежали в райкомовских сейфах. Отсюда можно было схлопотать выговор или наказание покрепче, даже лишиться доверия руководить. Спасительный громоотвод существовал выше — в тресте, главке, министерстве, откуда присылали фонды и, не видя полей, ферм, строго следили за цифрой. Если район требовал от их низового руководителя работу выше плана или вообще без плана, такой руководитель просил защиты и получал ее. Прямая подчиненность по административной и хозяйственной линиям обеспечивала районному посреднику спасительную подмогу в критические моменты деятельности.

С проблемой разобщенности средств, сил и дефицитных фондов Глебов столкнулся в первые дни секретарской работы. Он попытался взять в свои руки фонды материалов и машин, право менять планы в интересах хозяйства и во времени. У него это не получилось. Заведенная машина двигалась своим путем. И он отступился. А после актива, когда агроном Савин подлил масла в огонь, высказавшись о неповоротливых посредниках и странной зависимости от них, Глебов загорелся вновь. Сколько же можно? И где выход, особенно в этом трудном году? Он успел побывать — и не однажды! — в районной конторе «Сельхозтехники», межколхозстрое, в поселке сельстроя, на базе дорожников, в «Сельхозхимии», у мелиораторов, лесников, в автоколонне, рыбхозе. Смотрел, слушал, спрашивал. И возмущался! Как далеко отошли посредники от главного дела, как наловчились составлять свои планы, даже заранее учитывали в штатном расписании шефскую помощь при уборке и сенокосе… Объекты для приложения сил оказывались самыми выгодными для посредника, хотя и не являлись такими для хозяйства, которому оказывалась услуга; строили, к примеру, дорогу, где им не мешало болото или река; осушали поле, где не было леса и камней; возводили что пограндиозней, лучше комплекс, чем полусотня жилых домов; лесники рубили лес для сплава на север и не продавали ни одного бревна соседнему колхозу. Словом, бойко трудились, нацелившись на прибыль, которая была записана в плане. Эти прибыли оказывались немалыми и в том случае, если у заказчика случался полный провал. И деньги, отпущенные государством для колхозов, частично возвращались в банк, создавая вместо ценностей иллюзию труда.

Глебов мог поехать в обком для серьезного разговора, сослаться на постановление об улучшении управленческого аппарата и в обозримом будущем мог добиться изменений, обратив все средства и силы на главное дело. Но когда это будет? И не исчезнут ли его предложения в потоке встречных контрдоводов? А события требовали немедленных перемен. Вот он — урожай на полях. Вот они — сложнейшие погодные условия, нехватка машин, людей, складов, тары. Каждое из этих препятствий способно уменьшить, даже погубить урожай, отбросить район назад, породив у людей уныние и безнадежность.

Аркадий Сергеевич собрал бюро и высказал мнение: дожди осложняют заготовку кормов и уборку. Нужна мобилизация всех сил, техники и людей.

— Тем более, — сказал он, — что план уборки зерновых у нас увеличился на четыреста гектаров за счет посеянной на зеленку ржи. Указание на этот счет райисполкомом дано. Заявки колхозов и совхозов на необходимые им материалы и технику для уборки собраны. Так, Павел Петрович?

— Они здесь, — и Куровской показал на папку под рукой.

— И все-таки этого мало. Кажется, нам придется привлечь к уборке наших посредников, их технику, материалы, их специалистов. Собрать силы в один кулак.

— А наши планы? — спросил руководитель «Сельхозтехники».

— Ваши планы — это хлеб, корма, молоко. Или ты думаешь иначе, Степан Петрович? Выскажись. — Тон Глебова был жесткий.

Степан Петрович только вздохнул. И Глебов попросил у бюро полномочий на мобилизацию. Возражений не последовало.

Когда в кабинете остались только Глебов и Куровской, собиравший свои бумаги, агроном вдруг тихо сказал:

— Большую обузу берете на себя, Аркадий Сергеевич. Отголоски савиновского выступления…

— При чем здесь Савин? — вскинулся Глебов.