Девять хвостов бессмертного мастера. Том 3

Тень вообще не двигалась, но всё произошло молниеносно. Она вдруг оказалась прямо перед Второй принцессой – исчезла в одном месте и появилась в другом. Фруктовый нож вылетел из руки Хуашэнь-хоу и воткнулся в притолоку двери. Сама она оказалась навзничь на кровати. И всё это произошло одновременно, вразрез с законами всего сущего. У Второй принцессы закружилась голова: сознание с таким не способно справиться, пусть даже это сознание столь просветлённой особы, как Эрхоу.

– Эти треклятые небожители, – процедила Тень, разглядывая Вторую принцессу, – сами не знают, какое сокровище им досталось.

Вторая принцесса попыталась вырваться. Голова закружилась ещё сильнее, у неё появилось ощущение двойственности восприятия реальности: она вырывалась, но в то же время лежала неподвижно, как ей казалось. Будто что-то обнуляло время. Нечто подобное она ощущала перед входом в астрал при глубокой медитации, но тогда она могла контролировать и тело, и разум. А сейчас… Она вырывалась, или это ей лишь казалось? Тень исказила пространство и время, нагромоздила одно на другое, заставила мозг усомниться в собственных измышлениях.

Хуашэнь-хоу воспользовалась Небесным зрением, надеясь отыскать слабое место Тени: зрачки её раздвоились на долю секунды, побелели, ей показалось, что она различила за тенями какой-то силуэт, – но её тут же буквально выдернуло из созерцания в реальность. В этом искривлённом пространстве духовными силами в полном объёме пользоваться она не могла, это была территория Тени.

– Ты им не достанешься, – сказала Тень убеждённо.

– Пусти! – прорычала Вторая принцесса.

И вот тут Тень снова припала к её губам, проникая в неё. Физическое тело лежало неподвижно, со стороны могло показаться, что девушка заснула или медитирует. То, что происходило или не происходило с Хуашэнь-хоу, было внутри, в плане сознания. Это её астральную проекцию целовала и ласкала сейчас Тень. Физическое тело осталось нетронутым, но душа подверглась мощной атаке. Вероятно, именно так демоны и оскверняют души.

Хрустальная душа должна пребывать в невинном теле и оставаться невинной, чтобы «вызреть». Вторая принцесса провела всю жизнь в уединении, о мирских делах она ничего не знала и не изъявляла желания узнать. Моральные устои её сильно пошатнулись, когда она смогла увидеть то, что скрывают балаганные ширмы Небесного дворца, всю ту грязь и мерзость, какой занималось ближайшее окружение Небесного императора. Её отстранённость от мира только усилилась. А-Цинь, младший брат, был единственным, к которому она была по-настоящему привязана и испытывала искренние, тёплые чувства, единственным, с кем у неё был физический и духовный контакт. Всё остальное было погребено глубоко в подсознании, под сутрами, философскими трактатами, военными стратегиями и медитативными техниками.

И вот теперь Тень пробралась в самую сердцевину души, раскидав нагромождённую шелуху духовного опыта, и влила в неё яд Скверны. Он был очень сладок, этот яд. Астральное тело не способно воспринимать боль, кроме той, что вызывает искажение Ци, в отличие от тела физического. Но физическое-то как раз осталось нетронутым.

Двойственность восприятия приводила в замешательство. Происходило ли это, пусть и в сознании? Или Тень навела на неё морок и вызвала галлюцинации? Но разве могло сознание галлюцинировать о том, о чём Вторая принцесса понятия не имела?

Когда Хуашэнь-хоу очнулась от… наваждения, она была не вполне собой. Взгляд её был пуст, зрачки сливались с радужкой, словно она медитировала тысячу лет и ещё не полностью вернулась сознанием в физическую оболочку. Нетронутое, но вместе с тем осквернённое существо…

[245] Шпилька в колесе Небесного императора

Она была осквернена, но одновременно нетронута, и эта двойственность в осознании произошедшего с ней никак не укладывалась в голове. Чтобы справиться с водоворотом, в который превратился её рассудок, потребовалось немало времени.

Вторая принцесса села и поглядела по сторонам, как человек, внезапно проснувшийся или разбуженный кошмарным сном и не вполне понимающий, проснулся он или это всего лишь продолжение сна. Пожалуй, проснулась: это её павильон, а из притолоки… стекает фруктовый нож. Хуашэнь-хоу крепко зажмурилась, полагая, что это обман зрения, но нет: фруктовый нож расплавился и стекал по притолоке блестящей струйкой.

Хуашэнь-хоу спустила ноги с кровати, накрыла лицо ладонью, морщась от головной боли, которая, казалось, только усилилась, когда она отняла голову от подушки. С сердцем вообще творилось не пойми что. Вторая принцесса потрогала грудь, сосредоточенно проверила пульс. Возмущение Ци всё-таки было, но в пределах допустимого. Она даже удивилась, с каким спокойствием восприняла произошедшее. Будто приоткрыла книгу, к которой строжайше было запрещено прикасаться, а вместо секретных записей обнаружила высушенный между страницами книги цветок. Что-то чудовищное творилось с её восприятием!