Девять хвостов бессмертного мастера. Том 3

– Тогда, может, выпустить её? – предложил Лао Лун и, заметив недоумение и даже огорчение на лице Ху Сюань, добавил: – Чтобы ты всегда смогла поймать её снова, если тебе опять захочется меня порадовать.

– О, – просияла Ху Сюань, – так я тебя порадовала?

– Ещё бы, – непередаваемым тоном сказал Лао Лун.

Пленная мышь торжественно была выпущена на волю, а Лао Лун воспользовался благосклонностью Ху Сюань.

[273] Подлость Небесного императора

– Меня беспокоит грядущее, – продолжила начатый некогда разговор Ху Сюань. – Небесная война скоро начнётся. А-Фэй ничего не рассказывает, но мне кажется, он задумал что-то чудовищное.

– Да… – отозвался Лао Лун лениво.

Он лежал рядом с Ху Сюань на постели, солнышко пригревало через окно, Лао Лун был сонный и расслабленный.

– Лисьи знахари работают не покладая лап. Если сражение будет жестоким, жертвы неизбежны, раненые наводнят лазареты…

– А, не думаю, – ещё ленивее прежнего отозвался Лао Лун.

– Почему? – подозрительно спросила Ху Сюань, и её локоть недвусмысленно намекнул, что отвечать нужно прямо сейчас и отвечать внятно и обстоятельно.

Лао Лун очнулся от неги и дрёмы, сел и поскрёб в затылке:

– Всё-таки я небесный житель. Я эту кухню знаю. Хушэнь не допустит резни. Всего-то и нужно – убить Небесного императора, чтобы война закончилась. Небожители не кровожадные чудовища, что бы про них ни говорили. Но объявлена Высочайшая воля, не подчиниться они не могут. Не будет Небесного императора – не будет и войны.

– Ты так легко об этом говоришь, – с лёгким возмущением сказала Ху Сюань. – Это ведь его родной отец.

– Не волнуйся. Если Хушэнь дрогнет, я сделаю это сам. У меня с Небесным императором старые счёты. – И лицо Лао Луна стало необыкновенно хищным.

Ху Сюань даже вздрогнула невольно, никогда не видела на его лице выражения такой кровожадной жажды убийства.

– Ты… достаточно силён, чтобы убить Небесного императора? – после паузы спросила Ху Сюань.

– Конечно. Драконы – самые могущественные существа трёх миров. Я один могу уничтожить всё небесное войско, если пожелаю.

– О… – проговорила Ху Сюань и задумалась. – Но… как же так вышло, что ты оказался в Небесной темнице?

На лицо Лао Луна легла тень, челюсти клацнули, и он опять ощерился.

– Разумеется, потому что Небесный император совершил подлость, – процедил Лао Лун сквозь зубы. – Он не взял бы меня силой, поэтому прибег к обману.

– Расскажи?

Лао Лун долго молчал, кривился, скрежетал зубами, потом выдавил:

– Ну хорошо. Думаю, тебе полезно будет это узнать, чтобы ты не питала иллюзий по поводу Небесного императора. Ты ведь наверняка думаешь так же, как и Хушэнь прежде? Что с Небесным императором можно договориться? Драконы всегда держались отстранённо и не участвовали в небесных войнах, если они не касались их собственного племени. Небесные звери могущественны, но не кровожадны, нам претят бессмысленные убийства. Небесный император хотел, чтобы мы сражались на его стороне. Я отказался. Тогда он… – Лицо Лао Луна исказилось, продолжить он смог ещё не скоро. – Он сказал, что взял в заложники моего сына и что если я не подчинюсь, то он его убьёт.

– Твоего… сына? – широко раскрыла глаза Ху Сюань.

– Я подчинился. Поверил, что он сдержит слово. Велел остальным слушаться его. Позволил заточить себя в темницу. А он… после… пришёл ко мне в темницу, чтобы посмеяться надо мной. В руке он держал… то, что осталось от моего… – Голос Лао Луна прервался. Синие глаза сияли ослепительной яростью.

Губы Ху Сюань дрогнули, она поспешно привлекла Лао Луна к себе, всем телом ощущая, как что-то клокочет внутри напряжённого тела дракона. Руки Лао Луна шевельнулись, он обнял Ху Сюань за спину.

– Поэтому, – уже спокойнее сказал он, – если Хушэнь дрогнет, не дрогну я.

– А у тебя… не возникало мысли убить А-Фэя? – тихо спросила Ху Сюань.

– Хм… – неопределённо отозвался Лао Лун и отстранился. – А зачем мне убивать Хушэня?

– Но ведь он сын Небесного императора. Разве тебе… не хотелось отомстить ему, поступив так же, как он поступил с тобой?

– И что бы это изменило? Вернуло мне сына? Даже если бы я утопил Небеса в крови, это ничего не изменило бы. Если уж и убивать, то только самого Небесного императора. А Хушэнь… Ну, ты и сам понимаешь.

Ху Сюань понимала. Лао Лун принял сторону Тайцзы, несмотря на его происхождение, потому что Ху Фэйцинь – это Ху Фэйцинь. В сущности, он ещё ребёнок, наивный и глупый ребёнок, которого принудили повзрослеть чудовищным способом: изувечили тело, искалечили душу, отняли близких людей и предали. Удивительно, как он не стал демоном в истинном смысле этого слова.

– Поэтому, – заключил Лао Лун, – обойдётся двумя-тремя свёрнутыми шеями. Я бы не стал тревожиться прежде времени.

«Но лекарственными снадобьями запастись всё же нужно впрок», – подумала Ху Сюань.

Она-то знала, что если дело примет скверный оборот и за Ху Фэйциня вступится Ху Вэй, то двумя-тремя свёрнутыми шеями не обойдётся.

[274] Ху Вэй читает Ху Фэйциню стихи