Девять ночей (СИ)

Стягивает мешающие штаны и легко дотрагивается кончиками холодных пальцев до твёрдой горячей плоти, и Ньёрд вздрагивает против воли от холода и наслаждения, покалывающего нетерпением на кончиках его собственных пальцев. Скади меж тем чуть сильнее сжимает его, придерживая, и осторожно неспешно опускается до самого низа, приставляя головку к своему влажному лону.

Она двигает бёдрами — инициатива всегда на ней. Ньёрд ждёт, подстраиваясь под выбранный супругой ритм, не вмешивается и не мешает. Его удовольствие уже в самой этой встрече и близости, а потому он хочет, чтобы Скади тоже получила его в полной мере. И лишь когда она, приловчившись, опускается вперёд, касаясь грудью его груди, Ньёрд знает, что можно.

Грубые мозолистые от постоянного натягивания канатов и рыболовецких сетей руки плавно скользят по бёдрам и бокам женщины не нём. Он двигает тазом в такт её движениям, толкаясь глубже в горячее лоно, принимающее его с желанием. Скади наклоняется ещё ближе, обнимая за затылок, перебирая пальцами светлые волосы полулежащего мужа, и целует его снова и снова.

Ньёрд ласкает прикосновениями тело возлюбленной жены, словно волны прилива. Ласково и мягко проводит по светлой коже, поднимаясь от бёдер к спине и плечам, перемещаясь к груди и плоскому подтянутому животу.

Их страсть горячая, но выдержанная. Обжигающая сильнее огней Муспелльхейма и сжигающая их изнутри, не находя должного выхода. Шумное горячее дыхание и поцелуи, и прикосновения, и движения в такт их тел. Выгибающая шею Скади, издающая низкий протяжный стон, и целующий её Ньёрд, делающий новый толчок. Она взрывается искрами, теми самыми, что дали жизнь в самом начале мира, и опаляет внутренности раскалённой лавой, плавящей льды.

В совместном экстазе они замирают, прижимаясь друг к другу. Чужие и одновременно с этим родные. Далёкие и близкие, разные и одинаковые — недаром именно Ньёрда по воле случая выбрала себе в мужья Скади.

Он осторожно снимает её с себя и укладывает рядом. Скади никогда не сопротивляется. Лишь улыбается — довольно и томно — и тянется за поцелуем, которым её охотно одаривает супруг. Ньёрд заботливо укрывает её тёплыми шкурами и прижимает к себе, и эти мгновения нежной близости — самое дорогое богатство, которым он владеет.

Дороже него лишь доверие, с которым гордая и несокрушимая дева щита прижимается к нему. И глядя на её белокурую макушку, Ньёрд с искренним сожалением думает о том, что в Ванахейме ему будет её не хватать.

Впрочем, возвращение на родину произойдёт ещё нескоро, так что пока можно насладиться благодатными благословенными моментами.

========== Вопрос 11 ==========

Комментарий к Вопрос 11

«В чём заключаются твои обязанности?»

«Сделайте ответ из 55 слов»

Ньёрд — первейший из мореходов. Тот, кому известны все воды, реки и моря.

Он — защитник уходящих в плавание: воинов ли, купцов ли, рыбаков ли. Оберегает он их от гнева ворчливой Ран и шалостей её дочерей. Путеводная морская звезда, ведущая за собой драккар и рыбацкую лодчонку; заботливый отец, оберегающий своих сыновей.

Хозяин Ноатуна, он — хранитель идущих водой.

========== Вопрос 12 ==========

Комментарий к Вопрос 12

«Как тебе участь заложника в Асгарде?»

О том, что он заложник, Ньёрду напоминает лишь его собственная гордость и чувство достоинства. Лишь то, что он сам знает — помнит — о том, что в этом месте он — заложник, до сих пор продолжает его таковым делать.

Ведь в Асгарде среди доблестных асов его уже давно воспринимают своим. Вернее, это не совсем так — скорее, из-за его постоянных отсутствий в морях и меж фьордов многие в принципе забывают о его существовании. Для них он превращается в смутную тень и на любое мимолётное упоминание о нём они отзываются туманным «Ньёрд? Который ещё один из сыновей Одина?».

И при этом никто из них не вспоминает, что сам Ньёрд старше и могущественнее великого Всеотца и когда-то так же, как и он, был конунгом великого народа.

Но воспоминания о войне постепенно стираются, превращаясь в поросшую сорняками былину. Почти никто уже не помнит ни о ней, ни о её причинах, ни о ходе. Равно как и не помнит о заложниках, которыми асы и ваны обоюдно обменялись друг с другом.

Фрейя и Фрейр давно чтятся асами как боги из их числа; Ньёрда они тоже считают своим. Однако сам Ньёрд помнит, хорошо помнит и кровавую войну, и пламя, которыми асы и ваны жгли поселения друг друга. И нет, вина не терзает его, равно как и нет в его сердце обиды.

Но о своих корнях Ньёрд не забывает. И помнит о том, что Асгард никогда не станет его родиной и домом.

По крайней мере, до тех пор пока он знает о том, что кровь воинственных асов не течёт ни в его жилах, ни в жилах его детей, ни в жилах детей их детей.

До тех пор пока он помнит, что в этом месте, как бы приветливо оно к нему ни было, он — всего лишь заложник.

========== Вопрос 13 ==========

Комментарий к Вопрос 13

«Ваше божество один из семи смертных грехов»

«Ответ, в котором отвечающие так или иначе описывают себя»