Девять принцев Амбера .Тетралогия

Он возвратился к прилавку и вытащил из-под полки картонный пакет. На нем значилось: «Только что вышел, откроется снова в…» Рядом был нарисован циферблат часов с подвижными стрелками. Он передвинул их на полчаса вперед и повесил плакат на витрину, потом задвинул засов на двери и жестом предложил мне последовать за ним в комнату, расположенную в глубине магазина. В комнате был письменный стол, пара стульев и картонные ящики с книгами. Он сел за стол и кивнул мне на свободный стул. Я присел. Тогда он включил автосекретаря, отвечающего по телефону, убрал со стола кипу бланков и служебных писем, открыл ящик и вытащил оттуда бутылку «кьянти».

— Как насчет стаканчика? — предложил он.

— Не откажусь.

Рик скрылся в маленькой туалетной, где вымыл под краном пару стаканов. Вернувшись в кабинет, он наполнил их вином и пододвинул один мне. Оба были из «Шератона».

— Извини, что бросил в тебя библией, — произнес он, поднимая стакан и делая глоток.

— У тебя был такой вид, точно ты ждал, что я исчезну в облаке тумана.

Он кивнул.

— А я и в самом деле был уверен, что она искала власти над сверхъестественными силами, и причина этого как-то связана с тобой. Ты занимался какой-нибудь формой оккультизма?

— Нет.

— Она иногда такое говорила… словно ты на самом деле мог быть сверхъестественным существом.

Я расхохотался. Через несколько секунд он тоже рассмеялся.

— Не знаю, — пожал он плечами, — в мире много странного, и иногда не поймешь, что к чему. Конечно, все не могут быть правы, но…

Я пожал плечами.

— Кто знает? Значит, ты думаешь, она искала какую-то систему, которая дала бы ей силу защищаться от меня?

— Такое у меня сложилось впечатление.

Я отпил глоток вина:

— Но это же чепуха!

Однако, произнеся эти слова, я уже знал, что это могло быть и правдой. А если я толкнул ее на эту тропу, приведшую к гибели, значит, отчасти на мне лежит вина за ее смерть. Вместе с болью я вдруг почувствовал и тяжесть ответственности.

— Рассказывай до конца, — попросил я.

— Я уже почти все рассказал. Мне надоело слушать людей, готовых ночи напролет обсуждать подобную чепуху. И я ушел.

— И это все? Что же случилось в конце концов?

Он глотнул вина и посмотрел на меня долгим взглядом.

— Я и вправду был к ней очень привязан, — заметил он.

— Не сомневаюсь.

— Таро, Каббала, Золотой Рассвет, Кроули, Фортуна — вот чем она занималась в конце.

— И зациклилась на этом?

— Точно не знаю. Но думаю, да. В подробности я не вдавался.

— Следовательно, ритуальная магия?

— Возможно.

— Кто еще этим занимается?

— Множество народу.

— Я хочу спросить, кого именно она нашла? Ты слышал имя?

— Кажется, Виктор Мелман.

Он посмотрел на меня вопросительно. Я покачал головой.

— Извини, впервые слышу это имя.

— Он странный человек, — задумчиво протянул Рик, сделал еще глоток и откинулся на спинку стула, сцепив руки за шеей. Взгляд его был устремлен в одну точку. Он продолжил.

— Многие о нем так отзывались… И еще говорили, что он чем-то таким располагает, каким-то просветлением, особой силой, благодаря которой может стать великим учителем. Но у него есть и проблемы — комплексы, неуравновешенность… все такое, что всегда следует за сверхспособностями. И это скользкая сторона. Слышал я, что на него имеется криминальное досье и что живет он не под настоящим именем. И что он лучше знаком с полицией, чем с магией. Не знаю. Формально — он художник. И довольно хороший. Его полотна хорошо расходятся.

— Ты с ним знаком?

Пауза.

— Да.

— И какое впечатление он на тебя произвел?

— Не знаю. Я — лицо заинтересованное. Не могу сказать.

Я сжал свой стакан с вином:

— Отчего?

— Ну, я тоже хотел у него заниматься, но он меня выгнал.

— Выходит, и ты с этим связан. Я думал…

— Я ни с чем не связан! — отрезал он. — Я все пробовал, в свое время. У каждого бывают периоды тех или иных увлечений. Мне нужно было развиваться, двигаться вперед. Как и всем. Но я не нашел своего пути, он жадно отпил вина. — Иногда мне казалось, что и в самом деле существует какая-то сила, к которой я могу прикоснуться. А затем все исчезало. И оказывалось просто кучей дерьма. Обыкновенная иллюзия, самообман. Да, иногда мне казалось, что я чего-то достиг. Но проходило несколько дней, и я начинал понимать, что просто лгал сам себе.

— Но все это было до того, как ты познакомился с Джулией?

Он кивнул.

— Да. И, быть может, это нас некоторое время и связывало. Мне до сих пор интересно болтать о всякой такой чепухе, хотя я больше в нее и не верю. Затем Джулия начала относиться ко всему этому чересчур серьезно, а мне по старой дорожке ехать уже не хотелось.

— Понимаю…

Он осушил свой стакан и опять наполнил его.

— В этом ничего нет, — произнес он. — Существует бесконечное число путей самообмана или рационального превращения вещей в то, чем они на самом деле не являются. Да, наверное, мне хотелось волшебства, но настоящего волшебства в мире не существует.

— Тогда зачем ты бросил в меня библией?

Он фыркнул.

— С таким же успехом это мог бы быть коран или евангелие. Было бы забавно посмотреть, как ты исчезаешь в огненной вспышке. Однако, я напрасно старался.

Я улыбнулся:

— Как мне найти Мелмана?