Девять пуль для тени

— Надо полагать, что расследование гибели Майкла Шоу не входит в ваши обязанности. Однако в любом случае будет очень сложно получить информацию о его пациентах.

Она откинулась на спинку кресла, сложив руки на груди.

— Если хотите знать мое мнение, то я сомневаюсь, что у доктора Шоу были какие-либо преступные связи.

— Почему?

— Перед тем, как Шоу переключился на частную практику, он работал в клинике Хопкинса. Занимался очень серьезными случаями, связанными с изнасилованиями и педофилией.

Тесс вспомнила, что Карл как-то рассказывал ей о серии убийств, в которых присутствовал явный сексуальный мотив.

— Он начал со специальной программы в 1980 году. Вы, наверное, слышали об этих исследованиях. Около ста пятидесяти человек приняли в них участие. Препарат «Депо-Провер».

— Мне казалось, что это контрацептив.

— Да, его получали из женского гормона прогестина и использовали в качестве противозачаточного средства. Но препарат также применяли и для химической кастрации. Боюсь, в прессе сильно исказили информацию. Это был всего лишь один из немногих способов терапии и коррекции поведения. Потом в эту историю оказался замешан преступник, которого обвиняли в особо тяжких сексуальных преступлениях, каким-то образом там фигурировал препарат, и программу пришлось закрыть.

Это случилось двенадцать лет назад. Она моментально подсчитала: Билли Уиндзор «умер» в семнадцать лет, а в то время ему было только пятнадцать. Как это могло быть связано? Могла ли Бекка стать жертвой сексуального преступления? Да, нет, по словам старухи с острова, у них была обычная юношеская влюбленность. Но почему в таком случае Майкл Шоу попал в список Уиндзора? Луиза О’Нил отказалась что-либо объяснять. Что, если Билли Уиндзор пытался лечиться у Майкла Шоу от своей одержимости? Или обращался к нему за помощью как к аналитику? Это могло бы объяснить, почему между смертью Хейзел Лигетти и смертью Шоу был такой разрыв во времени.

А возобновиться убийства могли потому, что Билли отказался от лечения.

— Почему вы так странно улыбнулись, Тесс?

— Я подумала, что, наверное, уже начался обед, и мы могли бы закончить на сегодня.

«Видишь ли ты себя подобным Богу?»

Этот запретный вопрос снова мучил его. Почему он вспомнился ему именно сейчас, когда было так много всего, о чем стоило подумать, так много нерешенных проблем, так много ошибок?

У него даже не было времени как следует сосредоточиться. Он постоянно следил за своими мыслями, за своим сознанием, он изучил его словно дом, в котором прожил много-много лет, и в котором для него не осталось потайных уголков. Только два человека знали его так же хорошо, и одного из них он уже потерял.

Что касалось другого, то он не предполагал, что они доберутся до его матери и запугают ее так, что ей пришлось пешком идти по шоссе три мили до телефонной будки, в которой она только и могла почувствовать себя в безопасности.

— О чем она говорила, Билли? Они из департамента природоохраны? Они знают, что ты делаешь?

Это известие привело его в ужас. Они начали постепенно проникать в его тайну и даже отыскали его мать. Он стал уверять ее, что все это не опасно. Говорил, что они наврали ей и что он в ближайшее время выяснит, кто они. Он велел ей больше не открывать дверь и ни с кем не разговаривать.

Она расплакалась, причитая, что не сможет с ним больше увидеться. Он стал утешать ее, вспоминая то время, когда они вместе жили на острове. У них все оставалось по-прежнему, только теперь они должны были встречаться так, чтобы никто не видел их вместе.

Но в мягком и ласковом голосе скрывалась ярость. Как она посмела явиться к его матери? Откуда они узнали его имя, и вообще откуда они узнали о его существовании? Кто предал его? Луиза О’Нил сообщила им его имя. Они знали, кто он, когда приехали на остров во второй раз. Это все чертова Джун Пэтти с ее болтливым языком. Она годами сплетничала о нем со всеми, она насмехалась над женщиной, которую никогда не любила. Наверное, она с издевкой рассказывала им о том, как Одри Уиндзор помогла подруге своего сына сбежать от ее ужасного отца и довела тем самым юношу до полного отчаяния.

Это была идея его матери, прекрасная, блестящая идея. Она потребовала от нее настоящего актерского таланта, ей пришлось изображать скорбь. Он был мертв для всех годы, целые годы. И это были его лучшие годы. Он получил образование, открыл свое дело, он по возможности расправлялся с проститутками. Странно, что все это было до того, как его мать покинула остров. Конечно, она была ни в чем не виновата, она всегда старалась дать ему ту любовь, в которой он так нуждался.

Но как только она уехала с острова, она словно лишилась всей своей силы. На большой земле она ослабела. Она умирала. Не физически, нет, она угасала духовно. Он пережил смерть отца, и пережил очень легко. Совсем иное отношение было у него к матери. Поэтому он долгое время надеялся, что кризис, вызванный этой переменой, пройдет.