Девять совсем незнакомых людей

Хизер. До этого дня Ларс никогда бы не подумал, что ее зовут Хизер. Имя было слишком мягким для этой тощей загорелой женщины с мышцами, напоминающими детали машин, и постоянным прищуром, как будто она смотрела на солнце[12]. Каждый раз, глядя на нее в период молчания, Ларс воображал, что нажимает ей большими пальцами в точку между бровями и говорит: «Спокойно». Теперь он корил себя за раздражение по отношению к ней, ведь она потеряла сына. Ей было позволительно хмуриться.

– Это называется «возмутительно», – продолжила Хизер. Теперь она не щурилась. Ее глаза горели яростью.

– Я не очень понимаю, – сказал ее сбитый с толку муж, похожий на длинный стебель сельдерея человек, такой придурковатый, что и бровью не вел. Звали его Наполеон, и это только добавляло очарования.

Ларс не думал, что пребывает в наркотической эйфории. Да, чувствовал он себя отлично, но он обычно чувствовал себя хорошо во время любых очищающих процедур. Возможно, дозы были слишком малы, чтобы повлиять на него. Или же у него выработалось привыкание. Он тайком провел пальцем по кромке своего бокала с коктейлем и лизнул палец. Ларс вспомнил, как в первый день попробовал коктейль и сказал Далиле: «О, как вкусно. А что туда подмешано?» – а та ответила: «Мы дадим вам рецепт перед вашим отъездом». Ларс полагал, что в рецепте будет указано количество чайных ложек чиа, а не содержание ЛСД в миллиграммах.

– Но… но мы здесь для детоксикации! – воскликнула Фрэнсис. – Выходит, мы отказались от кофеина, чтобы заменить его наркотиком?

Тони, он же Улыбчивый Хогберн, сказал:

– Не могу поверить, что вы конфисковали у меня пиво, чтобы поить наркотой!

– Вы не считаете алкоголь наркотиком? – спросила Маша. – Вредоносность ЛСД составляет одну десятую вредоносности алкоголя! Что вы думаете об этом?

– Я полагаю, что в ЛСД нет калорий, – сказала Кармел.

Запомнить ее имя было легко, потому что у Ларса была знакомая по имени Кармел, тоже до скукоты убежденная, что она толстая. Очки Кармел косо сидели на ее носу, но она, казалось, и не замечала этого. Она слонялась без дела последние пять дней с тем выражением недавно побитого человека, которое Ларс хорошо знал по своим клиентам. От этого выражения в нем начинала гореть ярость; эта ярость питала всю его карьеру. Он мог бы миллион долларов поставить на то, что муж бросил ее ради какой-нибудь молодухи.

– А разве ЛСД к тому же не ускоряет пищеварение? – с надеждой спросила Кармел. – Я не возражаю, если мое пищеварение ускорится. Я тоже никогда не принимала наркотиков, но меня это абсолютно устраивает. Я целиком и полностью доверяю вам и вашим методам, Маша.

Оттого, что ты похудеешь, ты не станешь чувствовать себя лучше, детка. Обчистите ее до нитки. Ларс поговорит с ней позднее. Узнает, кто ее представлял.

– Я не могу поверить, что вы давали моей несовершеннолетней дочери ЛСД, – сказала Хизер.

– Я не несовершеннолетняя, мама, – возразила Зои. – Я теперь чувствую себя хорошо, гораздо лучше, чем чувствовала себя в последнее время. Речь идет о микродозах. Все это вполне нормально.

– Да ничего это не нормально! – выдохнула Хизер. – Бога ради!

– Маша, послушайте меня, – серьезным тоном заговорил Наполеон. – У меня был страшный опыт с наркотиками, когда я был подростком. У меня глюки начались, как они говорят. Одно из худших впечатлений в моей жизни, и я неизменно говорил моим детям, что я навсегда зарекся от приема наркотиков. Поэтому я высоко ценю ваши слова, но отказываюсь принимать их.

– Боже мой, Наполеон, да ты их уже напринимал! – сказала Хизер, скрежеща зубами. – Ты что, не слышал?

– Это все враки, – сказал победитель лотереи.

Как его зовут? – опять забыл Ларс. Хорошее имя для мальчика. Как же? Парнишка так дрожал от плохо сдерживаемой ярости, что со стороны казалось, будто у него приступ. Он со сжатыми зубами проговорил:

– Я на это не подписывался.

Потом заговорила его молодая жена:

– Бен, он типа «война наркотикам».

Бен, подумал Ларс. Вот как его зовут. Бен и его косметически улучшенная жена… Джессика. Бен и Джессика. Вряд ли эти двое заключили добрачное соглашение, а теперь на карту поставлены немалые деньги, если брак распадется. Они из тех пар, которые потратят на адвокатов все.

– Он даже аспирина не принимает, – сказала Джессика. – У него сестра наркоманка. Настоящая. Это плохо. – Она положила руку на плечо мужа и продолжила: – Не представляю, как это может помочь нашему браку. Меня это тоже совсем не радует. Совсем.

На ее маленьком бедном личике, похожем на личико Барби, и в самом деле появилось нерадостное выражение. Ларс почувствовал, как распирает его грудь: в ней забил глубокий, мощный источник сочувствия бедняжке Джессике. Запутавшаяся маленькая богачка. Куча денег и ни малейшего представления о том, на что их потратить, кроме косметических процедур, которые не идут ей на пользу.

– Я понимаю ваши страхи, – сказала Маша. – Вам промыли мозги той дезинформацией, которую распространяет правительство.