Девять врат. Таинства хасидов

Скромность и смирение были самыми главными добродетелями святого рабби Пинхесла. Он охотно выслушивал, как кто-то унижает и позорит его. Но когда люди воздавали ему почести, он очень страдал. Говорил, что почести причиняют ему большую боль, чем резаные раны. В своем великом смирении он и со своим собственным сыном говорил обычно с таким почтением, как слуга говорит со своим господином. Он учил нас любить каждого. И даже если кто-то обидит или оскорбит нас, мы должны любить его еще больше, чем прежде. Однажды он прочел в какой-то книге, что мы должны любить все существа Божии. И не только евреев, а любые народы, как бы они ни оскорбляли и ни унижали нас. Именно из-за этих слов он ценил эту книгу превыше других. В его доме жил один человек, который был совершенно необразованным и ограниченным. Звали его Гершл, и занимался он тем, что носил воду. Женат он не был, хотя ему уже перевалило за сорок. Круглый невежда, да и только! Но святой рабби Пинхесл бесконечно уважал Гершла. Однажды он сказал жене: «Когда бы я ни увидел Гершла, меня просто охватывает трепет от почтения к нему! Он редчайший святой! Когда Гершл приносит воду какому-нибудь совершенно обыкновенному человеку, он и то расплывается перед ним в униженной улыбке. А уж что он испытывает, когда стоит перед уважаемой личностью! Тут и говорить нечего. Он безусловно осознает всю свою человеческую ничтожность и убожество! За такую скромность Бог должен любить его безгранично! Какая жалость, что мне никогда не удастся достичь его совершенства!»

Святой Ари учит, что душа самоуверенного человека после смерти воплощается в жужжащей пчеле. Мы знаем, что это наказание вполне подходящее и справедливое и что жизнь пчелы уравновешивает вред, причиняемый людской заносчивостью. Ибо пчела — такое создание, которое никогда не думает о себе. Все ее мысли, чувства и дела посвящены исключительно общему благу всего улья. Святой рабби Пинхесл, однако, объяснял этот закон гилгула (переселения душ) особым образом. Можно сказать — почти фонетическим. Он говорил: «Заносчивый человек постоянно твердит: я такой-то… — по-еврейски эх бин… Например: я писатель — эх бин а мехабр. Я певец — эх бин а зингр. Я ученый — эх бин а талмид-хухем. И, говоря так, он воплощается именно в пчеле. Ибо пчела тоже говорит по-еврейски: бин. Точно так, как говорят: я такой-то… — эх бин…»

Ум святой рабби Пинхесл не особенно ценил. Обычно он говорил: «Только одного я боюсь на свете: не быть бы мне более умным, нежели верующим».

Он любил употреблять украинские пословицы. Среди его хасидов был один по имени Якл. Якл не был человеком ученым. Но был наделен большой телесной силой и ловкостью. И святой рабби Пинхесл никого, пожалуй, не любил так, как этого Якла. Он считал его человеком, который принадлежит миру Совершенства. И обычно подкреплял свои слова украинским речением «и до палаты, и до хаты», то есть «он дома и во дворце, и в хижине». Иными словами, он «свой» и среди благородных, и среди простолюдинов.

Святой рабби Пинхесл любил употреблять и другие украинские поговорки: «Без Бога только до порога». Без силы, которую Бог непрестанно посылает нам, мы не можем сделать ни шагу, ни самого ничтожного движения, даже подумать ни о чем не можем.

Велика была и его любовь к правде. Он говаривал, что если ему и было уготовано познать кое-что из таинств Господних, то прежде всего благодаря тому, что он никогда в жизни не изрек ни единого ложного слова. Он считал, что наилучший путь к успеху в любом деле — это никогда не говорить неправды, какой бы незначащей она ни была. Он полагал, что человеку лучше дух испустить, чем сказать одно лживое словечко. И если бы люди считали ложь таким же грехом, как кровосмешение, весь мир давно был бы спасен. Некоторые песни, когда мы поем их, связывают нас с Богом. Но есть и другие песни, говорил святой рабби Пинхесл, которые и есть сам Бог, но со времен царя Давида таких песен никто не пел, пока он, святой рабби Пинхесл, не начал петь их. Да хранит нас Свет его заслуг!

Святой рабби Пинхесл хотел умереть в Святой земле. Ибо «кто умирает в земле Израиля, тот словно испускает последний вздох в объятиях родной матери», говорит Талмуд.

И реб Пинхесл отправился в странствие. Однако далеко не ушел. Святая земля сама вышла ему навстречу и дошла до самой России. Он умер в 10-й день месяца элула в 5551 (1791) году в местечке Шпитевка, где и был погребен.

Хасиды горько оплакивали потерю реб Пинхесла. И более всего по нему горевал его сын, Мойшеле. Я должен и о нем поведать вам кое-что, ибо Мойшеле был в самом деле шелковый молодой человек. Он был не только широко образованным и набожным, но и искусным каллиграфом и рисовальщиком. Он прекрасно владел различными ремеслами и собственноручно изготовлял всякие красивые вещи. Его дорогой отец всю жизнь высоко ценил сына Мойшеле. А какой прекрасный голос был у него! Когда Мойшеле пел, со всех сторон из дальних далей слетались к нему птицы и учились у него какой-нибудь песенке.