Девять женщин Андрея Миронова

«Он раскатал губу, я думаю, а она там другого себе нашла. И я его пожалела. Он меня позвал, я приехала. Компания такая – вот он, вот она, в середине Сурикова живет, так три номера подряд, и все там замечательно, и смотрю, Лена, вся в шляпах, крутится перед ним, моложе ведь, блондинка, голубоглазая. Андрюша, чувствую, переживает что-то. Смотрю, там художник, бородатый, а он был женат на француженке, у него все там французское, красивое. Я думаю, тут у Андрюши накладка произошла. Но помню, что там я нервничала. Потом, оказалось, напрасно. Но был момент, когда он был напряжен. И это напряжение отражалось на мне. Все колотушки в мою сторону. Он же не мог к ней подойти и сказать: «Лена, ты что?» Он срывался на мне. Вот единственный момент в моей жизни, сложноватый. И тогда он однажды сказал мне:

– Как ты на мать похожа!

Не знал, что сказать уже. И сказал комплимент, потрясающий комплимент…»

Между тем 18 декабря 1980 года свет увидел указ Президиума Верховного Совета РСФСР о присвоении Андрею Миронову звания народного артиста РСФСР. Это был редкий случай, когда актер в 39 лет получал столь высокое звание. Однако ни у одного из поклонников Миронова даже мысли не возникло о скороспелости подобного указа. Все прекрасно понимали, что кто-кто, а уж Андрей Миронов был истинно народным артистом. Причем не только в пределах РСФСР, а на всей территории Советского Союза. К сожалению, до звания народного артиста СССР Миронову дожить будет не суждено. Но об этом чуть позже.

Вечером того же дня в Театре сатиры именинник давал банкет. Пришло около ста человек – вся труппа плюс друзья и коллеги Миронова из других театров. Однако истинных друзей Миронова среди собравшихся было не так много – все больше завистники. А их в родном театре было предостаточно. А. Левинский рассказывает:

«Если говорить поверхностно, по первому плану – зависть была. Какая-то волна вокруг Андрея гуляла, не то чтобы недоброжелательства, но смутной напряженности. Можно ли это назвать завистью? Наверное, можно. Ревнивый взгляд, который хочет найти скорее что-то уязвимое. Это как оборотная сторона медали: публика его выделяет, ставит недосягаемо выше, видит все самое лучшее. Только преимущества. Ну а Андрей забирал все интересные роли, в каждом спектакле неизбежно попадал в центр внимания.

Каждый человек, который идет работать в театр, думает, что именно он будет в центре. Таково актерское самосознание. А если ты понимаешь, что тебе слабо, то у кого-то эта рана остается, редко удается пережить естественно и легко тот факт, что рядом с тобой такой превосходный партнер. Это сильный удар по самолюбию.

Многие искренне понимали, почему все интересное достается Миронову, но были и такие, которые думали: «Что ж это такое, почему все ему да ему?» Были актеры, которые хотели его роли играть: а чем я хуже, я что, не могу так же и даже лучше? Такие встречались тоже. Считали, что все Андрею достается по блату. Все! Смешно говорить, конечно. А в основном коллеги понимали, что у Андрея есть определенный заряд, который мало у кого есть и который дает действительное, настоящее, естественное право быть в центре.

Но от этого не легче, даже труднее. И за это хотели, чтобы он двадцать пять раз здоровался, двадцать пять раз одалживал в долг, чем-то свою удачливость и зведность компенсировал. И если он так себя не ведет, то значит – «А-а-а, зазнался! Мы – одно, серая масса, а вот у нас есть свои гении, это – другое».

Как мы помним, звания заслуженного артиста РСФСР Миронов удостоился в октябре 1974 года – как раз в момент, когда трещал по швам его брак с Екатериной Градовой. Но пять лет спустя, в момент получения звания народного, второй брак актера являл собой совершенно иное явление – он был крепок и стабилен. Здесь надо отдать должное Ларисе Голубкиной. Хотя, к примеру, аневризма головного мозга у Миронова начала давать знать о себе именно во время второго брака. И кто-то уверен, что это тоже не случайность: дескать, «заездила» жена своего супруга концертами. Но это спорная точка зрения. Миронов не мыслил своей жизни без любимой работы, поэтому была бы рядом с ним Голубкина или не была, он бы все равно работал на износ. Иначе он просто не мог. Представить себе картину, где бы он в пижаме и тапочках сидел бы днями напролет у телевизора или в кресле за чтением книг, было просто невозможно. Тем более что в те годы ему стали платить очень большие деньги – в день могло «набежать» целых 500 рублей, а то и больше. Спросите, каким образом? Все очень просто: Миронов давал по 17 (!) концертов в день при ставке за одно 30-минутное выступление 50 рублей. Даже его мать возмущалась такой загруженностью сына, но ничего не могла с этим поделать. Вот как об этом вспоминает Рудольф Фурманов, который выступал вместе с Мироновым: