Девятая квартира в антресолях - 2

– Дура! – вскочила визитерша. – Муж – это Савелий Матвеич! Смотри! Узнаю про Вольдемара – кипятком плесну, не побоюсь!

Она, гордо держа голову, направилась к выходу, а там обернулась и с неподражаемой улыбкой произнесла:

– Со мной лучше дружить, милочка! – и ушла, хлопнув дверью.

После этого визита, комната несколько часов благоухала приторно-сладким одеколоном. Таня открыла окно проветрить. Тут же напротив собралась толпа зрителей – штук пять солдат подпрыгивали по очереди, пытаясь заглянуть внутрь комнаты. Потом подошли два офицера и, разогнав их выражениями, в которых Тане послышались откровенные матюки, безо всяких церемоний заняли вакантное место и подмигивали теперь молодой хозяйке, подкручивая усы. Таня захлопнула окошко и задернула занавески.

В обед она ждала мужа, а явился его начальник. Таня накануне мало кого успела запомнить, и пожилой полковник, видимо это понял.

– Разрешите представиться, внове, так сказать, – он кивнул на Танино предложение пройти и расположился основательно, сев спиной к окну. – Савелий Матвеевич, непосредственный, так сказать… Ваш муж состоит в моем подчинении, спешу доложить Вам, дорогая моя. Так что простите, это уж моих рук дело, что нынче он не явился к столу. Служба-с. Да-с! А Вы? Я хочу предупредить Вас, сударыня. Как бы это… Вы тут оглядитесь, так сказать… Не кидайтесь сразу во все тяжкие!

– Да как Вы смеете! – Татьяна разозлилась.

– Смею, деточка, смею, – устало проговорил полковник. – Уж у меня-то опыт! У-уууу! Особенно опасайтесь Мавродаки! Оплетет, опутает – и не заметите! Красив, да. Но ведь внешняя красота, милочка, это… Так сказать… Вам бы постоянного покровителя тут! Чтобы наставлял. Предостерегал. Если на то будет Ваша благосклонность, то… Так сказать, я Ваш покорный слуга… Не надо, деточка! Не спешите. Взбрыкнуть-то всегда успеете. Я ведь судьбу Вашего Васеньки вот где держу. Вот! – тихий полковник показал возмущенной Тане жилистый кулак. – Так что думайте. И не кидайтесь с головой в омут. Послушайте старика.

До вечера визитов больше не было, и Таня за ужином попыталась разузнать у мужа, кто тут кому и кем доводится. Хитросплетение взаимных интересов и подчинений что по службе, что по симпатиям, Тане с первого раза не далось. Когда же она упомянула о визитах, то Вася слушал с улыбкой, пока рассказ не дошел до полковницы. Тут он бросил ложку и престал жевать.

– Сама была? Ты не путаешь, Татьяна? – он аж побелел. – Ну, все!

– Что «все»? – Тане были смешны эти страсти. – Я только второй день тут.

– Значит, сразу невзлюбила, – озаботился не на шутку муж. – Ох, натерпимся мы теперь! Она мужем крутит, как желает. Мне и так нынче нагоняй был. И из отпуска я припоздал… Это мне раньше многое прощали, как я наследства ждал. А нынче я и долгов-то не раздал, так что… Терпят только. Ты уж, Таня, осторожней!

– Да что осторожней-то! – Таня и вправду не понимала, что за претензии к ней могут быть, она ведь, по своей воле, еще даже слова тут никому не сказала.

– Осторожней! – Василий снова принялся за еду. – Тут пред начальством надо и поклониться, если что. Ты тут гонор свой особо никому не показывай.

– Начальство – это полковник. Я уже поняла! – Таня изо всех сил хотела к тете, в свою спальню, к своим платьям, духам и попугаю.

– Полковник – да! – муж смотрел на нее, нахмурившись. – Но пуще того – полковница! Еще ротмистр. Этот, если, что не по нем, то поедом съест. И Мавродаки! Тот с языка не спустит, осрамит и еще масла подольет, пока гореть будет. И Тимофеич – старый хрыч! Говорят, он пару своих врагов попросту взял – и застрелил.

– Как застрелил? – Таня не понимала, всерьез говорит муженек, или мистифицирует ее. – На дуэли?

– Зачем на дуэли? – Васенька обгладывал курочку. – Одного в лесу нашли. Другого – под мостом.

***

Через пару дней перед окном молодоженов остановились три всадника. Таня уже разобрала все привезенные вещи, заставила прислугу перемыть все в доме, от скуки взялась читать. Делать было больше совершенно нечего. Местные дамы заполняли свой досуг сплетнями, интрижками, семейными скандалами и перемириями. Шла повседневная война, постороннему взгляду непонятная – со своими призами и поражениями. Таня в эту рекогносцировку не вписывалась.

Всадники гарцевали перед зашторенным окном, и Таня не могла даже перелистнуть страницу – смысл повествования ускользал от нее, она все время сбивалась, отвлекаясь на ржание взнузданных лошадей и хохот их хозяев. На другой день повторилось то же самое. В третий раз, Таню застали в момент, когда служанка вытряхивала коврики, а хозяйка от скуки наблюдала за этим с крыльца.

– Ну, наконец-то, мадам! – один из всадников отделился от группы и приблизился вплотную к штакетнику, остальные раскланялись издалека. – Вы испытываете наше терпение! Но такая женщина может позволить себе любые капризы!

Предупрежденная мужем, Таня не ринулась сгоряча в бой, как поступила бы неделей раньше, а решила прояснить положение наглеца в иерархии городка.

– Простите, мы представлены? – вежливо поинтересовалась она, вовсе не помня этого холеного смуглого лица.