Девятая квартира в антресолях - 2

– Никак нет! – офицер поднес два пальца к козырьку. – Был в дозоре в день вашего воцарения в нашем убогом поселении. Королева! Приветствую Вас стоя!

Он поставил коня на дыбы, чем вызвал свист и иные приветственные отзывы своих сопровождающих. На представление сбегались мальчишки. Всадник кивнул спутникам, один из них подъехал ближе.

– Приветствую Вас, Татьяна Осиповна, – этого Таня смутно припоминала. – Позвольте представить Вам нашего всеобщего друга, поэта, певца и заводилу – Владимир Мавродаки!

Первый всадник поклонился, второй ретировался.

– К Вашим услугам, мадам! Поедемте кататься?

Таня вновь обалдела от беспардонного хамства, но снова сдержалась.

– Непременно, но в другой раз. Мне надо посоветоваться с мужем, – она слегка обозначила поклон и поднялась в дом.

– С мужем? А-ха-ха! Достойная шутка, мадам!

– Ну, что, воротит нос? – отчетливо услышала она голос третьего офицера, зайдя в комнату.

– Ничего! Пообломаем! – на всю улицу вещал Мавродаки. – У Васечкиной жены, по-видимому период, когда идут краски, но ничего! Мы же можем обождать два-три дня, господа? От того она сегодня и не в духе! Уа-ха-ха!

– Значит, не успел еще обрюхатить ее наш барончик? Ха-ха-ха!

Голоса удалились.

«Боже! Какие пошляки!» – ужаснулась Таня и тут же села писать письмо отцу с просьбой о переводе мужа под его крыло.

Она пыталась лавировать еще с месяц, почти все время отсиживалась дома, одна. Ходила только на общие увеселения, в сопровождении мужа. Там все лицемерно улыбались друг другу, а на другой день за спиной перешептывались, втаптывая в грязь очередную мишень. Потом мирились, снова ссорились, жертвы менялись местами с тиранами, жизнь шла своим чередом. Таня не сумела найти себе здесь никакого интереса, ни с кем свести не то что дружбу, а и близкого знакомства. Она жила лишь ожиданием ответа отца-генерала. Терпела.

Мавродаки теперь на правах знакомого позволял себе являться к ним в дом в отсутствие Васечки, делал грязные намеки.

– Прошу Вас уйти, – в очередной раз настойчиво говорила Таня. – У нас с Вами не может быть никаких общих дел, приходите к мужу.

– Вы, Татьяна Осиповна, вроде умная баба! – ухмылялся Мавродаки.

– Я не «баба», – Татьянино терпение заканчивалось, всему был предел. – Я – жена офицера, Вашего товарища. Извольте покинуть наш дом. Или я вынуждена буду рассказать мужу о Вашем поведении.

– Ну-ну! – хлопнул смятыми перчатками по ладони гость и молча ушел.

Вечером муж пришел со службы понурый. Его отсылали с обозом, а все знают, какая это морока – осенние дороги.

– Когда ехать? – спросила Таня.

– Через неделю, – отвечал муж.

На следующий день, в клубе, он проигрался вдрызг! Вечером плакал, валялся в ногах у супруги, просил снять ее деньги со счета. Таня ничего не желала слушать, понимая, что других средств у нее в жизни вообще больше может не быть. Но Вася истерил, бегал с дуэльным пистолетом, то хотел застрелиться сам, то направлял дуло на жену. Таня пообещала подумать и дать ответ к его возвращению. Потом опомнилась, и спросила, а где его собственные наследные средства? Оказалось, что все уже спущено – на шампанское, на карты, на долги, на пыль в глаза и новую лошадь. Он сам – гол как сокол! Таня – его последняя надежда.

– А как Вы собираетесь жить дальше? – с ужасом спросила Таня. – На жалование? Впереди зима! А Вы даже не позволили мне взять у тетушки теплые вещи. Я еду с Вами!

– Куда? – пришел в разум муж.

– Да куда угодно! Довезете меня с обозом до ближайшей станции. Я еду в Нижний.

– Нет, – твердо отвечал Василий. – Мы завтра едем в уездный банк и там снимаем деньги. При оказии я сам заберу Ваши вещи в городе. Но Вы останетесь тут!

Накануне отъезда он снова играл. И снова проигрался. На этот раз полковнику. Уезжая, он смотрел на жену глазами побитой собаки и вместо прощания выдавил из себя:

– Была б ты поласковее с Савелием Матвеевичем в мое отсутствие. Глядишь и простил бы часть долга!

– Ты соображаешь, что ты мне сейчас предлагаешь?! – у Тани глаза стали совершенно круглыми. – Что ты говоришь! Ты! Мой муж!

– А! – махнул Василий рукой. – Рано или поздно… – и уехал.

Дневной почтой пришел ответ от отца. Он, как и всегда, сетовал на занятость, но обещал дочке принять все необходимые меры, как только выдастся свободная минутка. Он постарается уже к рождеству переговорить с губернским начальством, и, возможно, к будущему лету… Таня не дочитала. Она легла спать, встала с петухами и, собрав последние свои серьги и кольца, ушла из городка пешком. Попросту сбежала.

Спустя месяц, она объявилась на пороге тетушкиного особняка. Та ахнула, когда ей доложили, и сама бросилась вниз по парадной лестнице, навстречу.

– Как? Где ты была это время? – тетка поила Таню чаем и всматривалась в ее лицо.

– Не скажу, тетушка. Скажу лишь, что я на грани, на самом кончике тропинки! – Таня подняла глаза на единственного человека, который в жизни о ней заботился. – Скажите только, могу я рассчитывать на Ваше покровительство? Или уж мне пропадать? Как скажете.