Девятая Парковая Авеню (СИ)

— Нет, само собой. Пусть думает, что перехитрил меня. Подержу в неведении ещё пару дней, пока буря чувств в нём не уляжется. Подожду, пока со лба у него не исчезнет надпись: «Я совращён Ангелом, и это было огромное-преогромное наслаждение!»

— Осуждаешь меня, да?

— Ну куда мне… да ещё и тебя. Я старый человек, сильно отставший от жизни, я утратил понимание с сыном, когда ему только-только стукнуло двенадцать, но теперь, благодаря тебе, я хоть немного начинаю вникать в его беспокойную тинэйджерскую жизнь. Возможно, после того, как я объясню Фреду, что всё знаю и не считаю страшным преступлением против морали, этики и тому подобное, сын перестанет воображать меня дегенератом, трухлявым пнём и «твою мать, какой древний отстой мой вонючий старик втыкает по вечерам в зомбоящике! Трухлявый пенёк! На мыло его, кореша!», — последние предложения он сказал таким механическим голосом, что…

Мне пришлось ухватиться за шею Ламарка, чтобы не сверзиться со стула в приступе смеха.

— Ты долго учил эту фразу, Руп? — я смотрел на его спокойную, грустную улыбку и просто подыхал в истерике.

— Полчаса, если честно. Видно, да, что я не понимаю, что сказал?

— Да уж, заметить можно, — я вытер слёзы, невольно выступившие в порыве веселья. — А он правда зовёт тебя трухлявым пеньком?

— И не только. Я остальные выражения не помню. И вообще, я должен благодарить тебя за то, что ты сделал. Просто, как ни крути, но… для меня это дико. Я могу вольно рассуждать о взаимоотношениях людей, давать дельные и крайне необходимые советы, как сегодня в случае с тобой, но… как только я вспоминаю, что именно вы делали в постели, я впадаю в столбняк.

— Ты такой правильный, что застрелиться можно. Ладно, Руп, я пополз к объекту номер два.

*

— Смотри-ка, из тебя же вышла потрясающая блядь! — голос упившегося Энди «слегка» не гармонировал со словами, поэтому я пропустил их мимо ушей, соблазнительно улыбнувшись.

— И тебе доброго вечера, мудак, — сладко промурлыкал я так, как некоторые не смогли бы произнести заветное «я люблю тебя», и поцеловал его в лоб. МакЛахлен обалдел и тупо уставился в мои большие, то невинные, то распутные глаза. — Присесть можно?

Не дожидаясь приглашения, я лёг на стол и по-кошачьи извернулся на бок, скрестив ноги. Энди затравленно огляделся по сторонам и придвинул свой стул поближе:

— Что всё это означает?

— Что именно?

— Всё — твоё внезапное появление, танцы и… вот это, — его дрожащая рука прошлась по моей талии и застыла на пресловутой и всеми облизанной тазовой косточке.

— Поговорить надо, — я стал серьёзным и частично прикрыл тело длинными волосами, убрав его руку. — Ты в состоянии или надрался в дребодан?

— В дребодан… но уже трезвею, — Энди нахально отбросил несколько прядей с моих бёдер и опять вцепился в торчащую тазовую косточку. — Что интересует?

— Последнее задание. Как продвигаешься?

— А какое твоё дело?

— А вот такое… — я очень нежно подтянул его к себе и ещё нежнее обнял за горло. — Будешь говорить или предпочитаешь быть задушенным в кратчайший срок — скажем, за минуту?

— Ты… ты… Шеппард!.. — вскрик заглох мгновенно, не успев набрать силы. На нас никто не обращал внимания, а ревнивые глаза Хардинга, по всей видимости, воображали, что я деловито ласкаю несчастного придурка МакЛахлена.

«Если это действительно так, я не премину чуть погодя поделиться с Шепом гениальной догадкой о том, что он тоже придурок, причём безнадежный…»

Да, а я помогу. Ну а пока я слегка придушил Энди, с удовольствием послушав его булькающие хрипы, и отпустил. Сладко шепчу на ухо:

— Созрел для серьёзного разговора? Или ещё пообнимать?

— Нет… я ничего не скажу, — вместе с этим чуть живым шёпотом у него изо рта показались белесые пузыри. Только от него мне не хватало слюней по столу.

— Ну и зря, — мягко заметил я, вытирая его губы оставшейся салфеткой, и ударил по яйцам. Сложившись пополам, Энди свалился под стол, а я, недолго думая, полез за ним следом. — Как самочувствие?

МакЛахлен почему-то не ответил. Я пожал хрупкими плечами

(«И как таких слюнтяев ещё Земля носит?! Фу, он позорит славное племя киллеров…»)

и вывернул его карманы. Нашёл электронную записную книжку, а в ней — ответы на свои вопросы.

*

— Энджи, ты что делаешь?! — Шеппард попытался отобрать у меня носки, но получил по рукам и сильно оторопел от удивления. Моё поведение не нравится? Ну-ну.

— А что, не видно?! Одеваюсь! — я надел носочки и поправил свою в высшей степени сексапильную блузку. — Мне пора сваливать с вашей вечеринки.

— Куда?! Гости только проснулись, требуют тебя на танцы, я уже распорядился поставить “Devil Whore”, “World on fire” и “Deep pandemonium” твоего проклятущего финского Ice Devil, ты не имеешь права уехать и сорвать мою сделку с русскими, ты на меня работаешь, ты…

— Пожелай мне удачи, крёстный, — устало сказал я и чмокнул его в щёку.

— Нет, ни за что! Знаю, знаю, куда ты едешь, так что и не надейся, что я…