Девятая рота (сборник)

Иван с друзьями азартно наблюдали за первой схваткой, кричали вместе со всем залом, свистели в два пальца.

Черная Маска с противником кружились по всей арене. Наконец, борец в маске под аплодисменты опрокинул соперника на ковер. Ведущий поднял его руку в знак победы.

– А не хочет ли кто-нибудь из уважаемой публики помериться силами с Черной Маской? – спросил ведущий.

– Давай, Иван! – подтолкнули Ивана приятели.

– Да брось!

– Ты же на поясах мастак! Давай!

Борец, скрестив руки на груди, спокойно ждал.

– Давай, Иван! Пускай знают наших! А-а, слабо тебе будет!

– Мне слабо? – нахмурился тот.

– Есть желающие? – повторил вопрос ведущий.

– Есть! – поднялся с места Иван.

Все взгляды обратились к нему. Девушка за кулисами в волнении прижала ладони к щекам.

– Не перевелись еще на Руси смельчаки! – иронически указал на него ведущий. – Ну что ж, прошу на арену!

Иван стал спускаться по узкому проходу между рядами. Он неловко ощущал себя под взглядами сотен глаз.

– Да это подставной! – громко сказал кто-то из зрителей. – Для смеха! Сейчас этот его по ковру размажет.

Иван резко оглянулся на крикуна, заиграл желваками. Он вышел на арену.

– Ну-с, господин хороший, представьтесь публике, – подошел к нему ведущий. – Кто таков, откуда будете?

– Иван Поддубный буду. В порту грузчик.

По залу пронесся смешок. Губы в прорези черной маски тоже сложились в усмешку. Этого для Ивана было достаточно: пока на него надевали кожаный пояс, он в бешенстве исподлобья смотрел на противника.

Они крепко взяли друг друга за пояса. Ведущий махнул рукой. Иван тотчас, как бык, пошел на противника, заставляя того пятиться. Потом рванул на себя, оторвал от земли, перевернул в воздухе и бросил на спину.

– Чего ж они хилые у вас такие? – крикнул он. – Давай двоих сразу!

Зал сначала ахнул, а затем разразился смехом и аплодисментами. Борец медленно поднялся и стащил с лица маску, недобро глядя на Ивана. Растерянный ведущий спохватился и поднял руку Ивана.

– Поклонитесь, – вполголоса сказал он. – Поклонитесь публике.

– Обойдутся, – коротко ответил Иван. Он освободил руку, снял пояс, бросил на арену и не оборачиваясь пошел к себе на галерку.

Девушка-гимнастка смеялась за кулисами.

– Я же говорил – подставной! – торжествующе доказывал соседям крикун на трибуне. – Они лучшего борца своего в зал посадили!

В толпе на выходе ведущий протолкался к Ивану.

– Господин… э-э, простите, запамятовал… – суетливо начал он.

– Поддубный.

– Да-да, конечно, извините. Позвольте вас на разговор…

Иван прошел за ним за кулисы, с интересом оглядываясь на клетки с дрессированным зверьем, разгримированных клоунов. Девушка-гимнастка издалека торопливо делала ему какие-то знаки. Иван улыбнулся и кивнул, не поняв.

Плотно закрыв за собой дверь кабинета, ведущий уселся за стол и указал Ивану на стул напротив. Иван сел, разглядывая афиши на стенах.

– Я – антрепренер Твердохлебов, хозяин этого цирка. Господин Поддубный, я человек прямой, начну сразу, без предисловий. Я хочу предложить вам контракт.

– И что я должен делать?

– Бороться, – развел руками тот. – Вы будете участвовать в чемпионате до его окончания. Тридцать дней, по одной схватке каждый вечер. За каждый выигранный поединок я буду платить вам, скажем, пятьдесят рублей.

Иван присвистнул.

– Да, кстати, – это за сегодняшнюю победу, – Твердохлебов протянул ему деньги. Иван с удовольствием пересчитал и спрятал в карман. – Так вы согласны?

– Еще бы! – усмехнулся Иван.

– Тогда распишитесь, пожалуйста, вот здесь, – тот подвинул к нему листок контракта.

Иван начал было выводить первую букву, но тут же оторвался, наморщив лоб.

– Какие-то проблемы? – тревожно спросил Твердохлебов.

– А вы всегда, как сегодня, начинаете? Не раньше?

– Нет, у нас вечерние представления. А в чем вопрос? – не понял тот.

– Так днем работа.

– Вы что, собираетесь целый день таскать мешки, а потом выходить на арену?!

– А что ж, хозяин меня даром кормить будет? – пожал плечами Иван.

– Ну-ну… – только и сказал Твердохлебов.

Иван старательно, корявыми буквами написал на контракте фамилию. Твердохлебов тотчас спрятал контракт в стол.

– Вот и хорошо, – сказал он. – Выходить вы будете не из-за кулис, а из зала, как сегодня. И еще такое условие – приходите в рабочей одежде, в рубахе, портах и босиком.

– Зачем это? – удивился Иван. – У меня и поприличней костюмчик имеется.

– Так интереснее для публики. И представлять я вас буду – портовый грузчик Иван Поддубный! Договорились?

Они встали, пожали друг другу руки. Твердохлебов пощупал его мускулы, постучал по груди и удовлетворенно качнул головой.

– И еще, Иван! – хозяйским уже голосом окликнул он, когда тот открыл дверь. – С этой минуты ты уже артист, а не человек из зала. В следующий раз – победишь ты или проиграешь – не сочти за труд поклониться публике!

Девушка-гимнастка ждала его на улице.

– Подписали?.. Ах, не успела я вас предупредить заранее, – огорченно качнула она головой. – Но вы хотя бы прочитали сначала?

– Зачем? На словах договорились.

– Ну нельзя же быть таким доверчивым! – всплеснула она руками.

– Казаки никогда бумагу зря не пачкали. Слово сказал – держи.