Девятая рота (сборник)

– «Разное, – с выражением прочитал тот заголовок. – В Феодосии, где нынче гастролирует цирк антрепренера Твердохлебова, объявился силач самородок, грузчик местного порта Поддубный. С уверенностью можно сказать, что он победит в чемпионате, поскольку никто из профессиональных борцов г-на Твердохлебова не продержался против него на арене даже четверти часа», – он сложил газету и с досадой швырнул на стол. – Это петербургские «Ведомости». Если уж в столице знают – значит, звон по всей России. Кто нам согласится платить прежние гонорары, если босяк в холщовых портах кидает нас, как снопы в скирду? Так что или по домам, или народ веселить в цирке города Семижопова. Да вы ешьте, ешьте, господа. Пока есть на что.

Аппетит сразу пропал, за столом наступило молчание.

– Принесла ж его нелегкая… – проворчал Горец.

– Да ведь не за себя обидно – за профессию, – сказал Турок. – Как мы начинали? Пришел – милости просим. Только на рожон не лезь, со свиным рылом в калашный ряд. Сперва опыту наберись, из-за кулис за стариками посмотри – как выйти, как себя подать. А тут вываливает такой… куль с зерном – ни фигуры, ни подхода, ни антуражу, ни одного приема не знает, работать на публику не умеет – просто ломает как медведь.

– Что ж ты со своими приемами на третьей минуте улегся? – насмешливо сказал Горец.

– А ты на десятой – невелика разница!

– Тихо, тихо! Между собой собачиться нам теперь никак нельзя, – осадил их Француз.

– Может, потолковать с ним по-хорошему, объяснить, что к чему, – предложил Турок.

– Пойди, потолкуй! – сказал Горец. – Он же бешеный! Чуть что поперек – себя не помнит!

– Щенков топить надо, пока слепые. К хозяину пойдем, – решил Француз. – Твердохлебов не дурак, понимает, что так недолго своих борцов растерять. А на одном Поддубном долго не протянет – публике наскучит, когда все загодя ясно. Кого из нас хозяин назначит – тот приз берет. Половину ему, остальное – поровну!

Они пожали друг другу руки.

Маша, зябко придерживая на ветру накинутый на трико халат, ждала Ивана около цирка.

– Иван, – быстро оглянувшись, вполголоса сказала она. – Случайно услышала. Борцы договорились с Твердохлебовым. Сегодня Француз победит.

– То есть как? – опешил Иван.

– Наверное, приз поделили, чтобы чужаку не отдавать. Это цирк, Иван, здесь свои законы, волчьи. Побегу, а то хозяин увидит, – она исчезла в темноте.

Иван распахнул дверь хозяйского кабинета. Твердохлебов за столом неторопливо, со вкусом прикладывался к заветной фляжке. Увидав Поддубного, спрятал ее в ящик стола.

– А, Иван, заходи! Кстати заглянул. Я только собрался за тобой послать. Садись.

Иван сел напротив.

– Молодец, Иван! Ах, молодец! Не помню я еще случая, чтобы новичок до конца чемпионата продержался. Не прогадал я с тобой!.. Значит, сегодня финальная схватка. Ляжешь под Француза, – распорядился он.

– Вот так сразу и лягу?

– Нет, сразу нельзя! – не услышал Твердохлебов насмешки. – Публика поймет. Надо, чтобы все по-настоящему было. Будешь бороться, как обычно, в полную силу, а минут через двадцать – за мной следи – я знак подам. Тогда пойдешь к нему в захват, и он через мост тебя бросит. Надо, чтоб красивым броском чемпионат закончился.

– А если не лягу?

– Иван, – досадливо поморщился Твердохлебов. – Я честный человек, я честно платил тебе по контракту за каждую победу. Ни одному новичку столько не платят! Так будь добр и ты соблюдай условия, коли подписал!

– Неужто там написано, что я проиграть должен?

– А вот, смотри, – Твердохлебов достал листок с контрактом. – Пункт нумер шесть, – указал он пальцем. – «Исход схватки определяет антреп-ренер». То есть я. А вот пункт нумер семь: «За не-исполнение настоящего контракта виновная сторона выплачивает неустойку в размере…»

Иван склонился над столом, читал, играя желваками. Потом молча вырвал листок из рук Твердохлебова и скомкал.

– Господин Поддубный, я полицию позову! – вскочил было тот.

– Сидеть! – Иван вдавил его обратно в кресло. – Рот открой! Разевай рот свой поганый! – он железными пальцами сжал его щеки и затолкал в рот скомканный лист. – А теперь ешь! Жри, я сказал, а то голову оторву!

Перепуганный хозяин, глядя снизу в бешеные глаза Ивана, начал торопливо жевать.

– Смотри, не подавись! Дай постучу по спинке! – Иван заботливо огрел его кулаком промеж лопаток. – Что, не вкусно дерьмо свое жевать? А ты запей, запей, все легче будет! – Иван схватил из стола фляжку и стал лить коньяк ему в рот. Потом швырнул фляжку и выпрямился. – И запомни, упырь, – Поддубные еще никогда ни под кого не ложились! А красивый бросок тебе будет! – Иван вышел, хлопнув дверью.

Несчастный, залитый коньяком Твердохлебов остался сидеть в кресле.

– Обя… обявляй… – сиплым голосом начал ведущий, прокашлялся. – Объявляется финальная схватка нашего чемпионата! Базиль де ля Тур! – поднял он руку к кулисам.

Ничего не подозревающий Француз возник из-за кулис, улыбаясь дамам и раздавая воздушные поцелуи.

– Портовый грузчик Иван Поддубный!

Иван спустился с галерки и мрачно встал напротив соперника. По отмашке судьи он тотчас бросился на Француза и начал теснить его.