Девятое кольцо, или Пестрая книга Арды

– Да сколько можно души наскоро латать? Впрочем, есть ли другой выход?

– Видимо, нет. Такова Предопределенность. По-иному еще хуже будет. Наверное, в нас какой-то изъян. Или, борясь с Тьмой, сами пропитались ей… Уничтожили, а семена прорастают. В Замысле же ничего такого не было… Замысел не мог быть несовершенен… И горе тем, кто попытается противостоять его выполнению…

– Так когда он, Замысел, будет исполнен?

– Это ведомо только Творцу. Мне Он открывает столько, сколько я в состоянии постичь, дабы я мог способствовать исполнению… – Голос Манвэ обрел привычную жесткость.

Ирмо с тоской взглянул на Владыку. Мелькнуло что-то – и вновь скрылось за железной завесой…

«А ты что думал, Ирмо? И так глубоко влез – из милосердия, конечно… Изящно, чистыми инструментами… Ничего, переживу. Неужели не ясно: собственное существование – не слишком большая цена за спокойную совесть и жизнь всех остальных, лишь вынужденных соглашаться с тобой – так или иначе…»

– Я постараюсь быть помягче с Эонвэ. – Владыка перевел разговор в прежнее русло. – Полагаю, он многое осознал, и нам обоим будет проще… договориться.

Владыка Грез понял, что аудиенция заканчивается, – видимо, Королю просто трудно сохранять спокойствие, а выказать боль или усталость он себе не позволит. А то, что он здоров и благополучен, «пусть в Лориэне рассказывает», как говорят в Валиноре. Только не придет он туда.

Ирмо встал, собираясь прощаться.

– Да, еще: тут объявились занятные создания, – проговорил, словно вспомнив только что, Манвэ, – ты, возможно, слышал о них?

– Об Аллоре? Конечно, Намо же мой брат. А кто еще? Ты сказал – создания?

– У него завелась еще и подруга. Тоже бывшая смертная.

– Ну так что? Приглядеться к ним повнимательней? – Ирмо выругал себя мысленно за то, что сам невольно проникся придворной манерой выражаться – нет чтобы напрямую спросить: «Покопаться в душе и памяти? Нужное привить, лишнее вычистить?..»

– Просто попытаться понять, что с ними происходило, – с усмешкой произнес Манвэ. – Там много загадочного, а мне не хотелось бы, чтобы у них начались неприятности. Право, жалко будет.

– А ты беседовал с ними?

– Да, вчера. – Манвэ в несколько штрихов-фраз описал визит недомайар.

– Они чем-то приглянулись тебе?

– Возможно, – высокомерно прищурившись, бросил Манвэ. – Ты осторожней с ними: они существа своеобразные, но достаточно гибкие… Словом, если выплывет что-то занятное, поделись, хорошо? – Это было равнозначно приказу – хоть и в расплывчатой форме: Манвэ оставлял Ирмо лазейку – на всякий случай. Так, по крайней мере, показалось Мастеру Грез.

– Хорошо, – проговорил он, чуть наклонив голову, – рад буду познакомиться. И все же – подумай о моих словах…

– Спасибо. Я подумаю. Когда-нибудь я, наверное, приду к тебе… – Манвэ улыбнулся. Ирмо стало немного не по себе от этой улыбки.

Он направился к двери, оглянулся напоследок и… увидел. Владыка не смотрел на Ирмо, словно забыв о нем. Лицо, обращенное к окну, страшно изменилось – тонкие, изысканные черты словно осыпались алмазным крошевом, и возникло – нечто, стеклянно-прозрачное, ломкое, как обугленный лист пергамента, сгорающий в страшном, холодном синем пламени… Казалось, облик скоро развеется колючим пеплом, а огонь долизывал, жадно и бесшумно, ниши глазниц…

Неужели это – тот яростный свет, приводящий в трепет всех в Благословенной земле? Беспощадный, отрешенный, как… как – Пустота? Выжигающий все, кроме ненависти и презрения… Уничтожающий…

Наверное, Ирмо вскрикнул, потому что Король обернулся, жестко глядя в лицо Владыки Грез, – от жуткого видения не осталось следа, только в глазах мелькали ледяные сполохи.

– Что это? – выдавил Лориэн. – Как…

– А-а, заметил… Моя ошибка. Ты же Видящий… Полагаю, ты понимаешь хотя бы теперь, что в твоих Садах мне делать нечего…

– И это тоже – Замысел? – выдохнул Ирмо.

– Это – плата. Замысел – цель, мы – лишь средства, орудия. А если орудие ломается, значит – не годится.

– Но кто заменит – нас?

Манвэ нехорошо рассмеялся:

– Никто, Ирмо, никто… А если Искажение победит, этот мир будет уничтожен – так открыл мне Единый.

– Так, значит, мы все выбираем – между гибелью и разрушением… – усмехнулся Ирмо. – Так мы все уже…

Манвэ устало откинулся в кресле:

– Мы ничего не можем менять в Предначертанном. Так что каждый пусть занимается своим делом. Я понимаю, тебе тяжело, Лориэн. Но ты не можешь иначе – так делай то, что свойственно тебе… Пока можешь… Иди, Ирмо. Ты ведь хотел поговорить? И мы поговорили, не правда ли?

– Да, – проговорил Ирмо. – Поговорили. – Он вздохнул. – Не бойся, от меня никто в Валмаре ничего не узнает – и так страшно. И все же… я буду ждать тебя. До встречи, Владыка.

Ирмо, чуть сгорбившись, медленно развернулся и вышел из комнаты, тихо-тихо прикрыв за собой дверь.