Девятое кольцо, или Пестрая книга Арды

Она не была столь наивна, чтобы в открытую расспрашивать обо мне — наслышана была о нравах империи, от меня в том числе, поэтому и географию Мордора хорошо представляла — зачем я ей столько рассказывал?! — до Барад-Дура добралась.

Там ее Аргор заметил и очень удивлен был. Даже спросил, что, собственно, ей у нас надобно. Мило было с его стороны. Она его еще больше удивила, сказав, что ее привел в цитадель тьмы интерес к разным странам и культурам. И Аргор почел за лучшее отвести ее к Саурону. А тот, уяснив, что многого тут не узнаешь, решил почитать ее мысли. Усилием воли она могла бы их скрыть — на поверхности. А в глубине — мало кто туда сам заглянуть способен. Он смог. И понял, зачем она пришла сюда.

До чего любовь несправедлива — я и десятой доли такого не был и не буду достоин.

А Владыка решил поразвлечься (это что же такое — если утонченный эгоист, который при жизни-то никого не любил по-настоящему, будучи призраком, такое выдал, то кто знает, на что остальные окажутся способны? Где, когда и что выплывет в их сознании? Такие вещи надо пресекать: жестко, раз и навсегда, а то своеволие…)

— Значит, хотела бы с обитателями Барад-Дура пообщаться? — спросил он ее.

— Да, а что?

— Ничего. Сейчас, пожалуй, познакомлю…

Я услышал его мысленный приказ явиться, приближаясь к границам царства, и пришпорил коня, не чуя подвоха. Остальным было тоже приказано собраться.

В зал я вошел последним, как ни в чем не бывало, и… тьфу, вот ведь любителем дешевой мелодрамы стал мой бывший гость! Стремился наиболее полно наблюдать произведенное впечатление.

Конечно, я всегда был достаточно лицемерен — и артистичен вдобавок. Но в сотые доли мгновения оцепить ситуацию и выбрать тактику… А Владыке хватило и тысячной доли мгновения моей растерянности, только он сумел уловить ее. А мысли…

Все же любой сторонний наблюдатель мог бы засвидетельствовать, что я и виду не подал. Глянул на нее безразлично: это, мол, что еще такое?

— Никто из вас не знаком с юной леди? — поинтересовался Саурон.

Все покачали головами, ухмыляясь — право, это выглядело все забавнее. Все же я решил отпираться до конца, хотя и чувствовал, что это бесполезно.

— Что ж, позвольте представить: с Аргором вы уже познакомились… — Он лестно представил всех. — А это — Аллор — последний, тихоня конечно, но поболтать иногда с ним забавно. И манеры хорошие сохранил, до сих пор, наверное, помнит, в какой руке вилку, а в какой нож держать надо.

Кто-то громко расхохотался, а я чувствовал, как от злости туманится зрение и звенит в висках.

— Значит, вы не знакомы ни с кем? А то мне вдруг показалось, что господин Аллор вам кого-то напоминает. Или… знаком?

Она с тем же наивным видом покачала головой: что вы, я могла только представить их по рассказам. И… простите, я правильно сказала: «Аллор?» — так и его я вижу впервые.

Так мы и выгораживали друг друга — Саурону на смех.

— Послушайте, барышня, а вам этот глупец, — он кивнул в мою сторону, — никогда не говорил, что я могу мысли читать?

Она как-то сжалась и молчала.

— Впрочем, вас можно назвать милой, но умной — никак. Неужели вы и впрямь подумали, что он — этот закоренелый себялюбец — полюбил вас? Какая наивность! Вы беспокоитесь, идете сюда разбираться, что и как, стремитесь помочь (смеху-то!), а наш герой-любовник такими делами занимается за пределами Мордора — не иначе, в честь Прекрасной Дамы, — что же вы, господин Аллор, не украсили ваш черный плащ ее шарфом и не поведали друзьям и Учителю имя, во славу которого вы все это натворили?

Хотя, я думаю, все было иначе. — Учитель явно наслаждался собственным красноречием. — Ты, конечно, не первый среди прочих, но выслужиться рад, да и позабавить нас не прочь — да? Вот и разыграл все это — язык-то неплохо подвешен, ничего не скажу, не меч все же. И впрямь оригинально, достойно бывшего арбитра изящества — давно я так не веселился, — чтобы девчонки сами в Барад-Дур бегали! А ведь говорила, наверное, мамочка: не заговаривай с незнакомыми дядями! Правда, я угадал? Ну что ты молчишь, будто с развоплощением и языка лишился? Не скромничай!

Его смеху вторили. Но не все. Точнее — некоторые. А потом — никто. Хохот Владыки повис в тишине — и он резко оборвал его.

— Презираешь? Героя из себя корчить задумал? А в чем дело? Жжешь, убиваешь, в рабство уводишь — и думаешь чистеньким остаться? Не выйдет! Наше общество его не устраивает, наскучило? Развлечься решил? Трус и эгоист! А о ней ты подумал? Любил бы — не допустил бы, чтобы она сюда пришла, раз уж ты нас подходящей компанией для нее не считаешь. Поздно спохватился-то. А еще по людям у меня специалистом числишься. Лишь на то и годишься, чтобы пыль с книжек стирать! Да и куда ты от Кольца денешься? Ты ведь с ним ни на мгновение расстаться не можешь, ради него на все пойдешь — так ведь?

А может, юная леди с нами останется? Особых услуг не потребуется, так, иногда… Поживете еще лет сколько-нибудь, как голубки. Парочка, а, Аллор? Потом женушку похоронишь — и за дело. А пока она еще очень ничего — свеженькая. Мертвого поднимет. Ты научишь — она, верно, способная…