Девятый час

Теперь Салли уже никак не могла отвязаться от мысли о том, насколько беспомощно и глупо выглядит сестра Люси, грозя парню кулаком, дрожа от гнева в длинном черном одеянии и дурацком чепце.

Чарли взял за руку маленькую Лоретту.

– Ладно, сестра, – по-дружески сказал он. – Незачем так кипятиться. Надо было преподать им урок, и я это сделал. – Все еще улыбаясь, он прищурил блестящие глаза. – Теперь можете пойти заняться собственными делами.

– Скотина, – прошептала, отворачиваясь, сестра Люси. – Идем, – буркнула она Салли.

А Салли пришлось практически коснуться парня, чтобы протиснуться. Вполне возможно, он тихонько смеялся.

– Пока-пока, – проронила им вслед маленькая Лоретта.

В гостиной две девочки прильнули одна к другой, словно спасаясь от шторма. Сестра Люси велела им:

– Если он еще раз вас тронет, приходите в монастырь святой Анны. Сразу же.

Девочки пообещали, но Салли спросила себя, как они пойдут в монастырь святой Анны, если будут привязаны к кровати.

– Не медлите, – слабо добавила сестра, словно и сама это понимала. Ее взгляд скользнул к старшей девочке, все еще прикрывавшей ладонью отметину на шее.

– Не позволяй ему тебя трогать, – приказала сестра.

Спускаясь по лестнице этого ухоженного (нигде ни пылинки, ни паутинки) дома, монахиня заявила:

– Будь я мужчиной, сама бы его выпорола.

Когда они вышли на улицу, сестра Люси снова буркнула «идем», а потом повернула не к остановке трамвая, которой отвез бы их назад в монастырь, а в другую сторону. Салли поспевала за ней как могла.

– Добрый вечер, сестры, – приветствовали их вполголоса прохожие.

Четыре квартала быстрым шагом, и вот они очутились у красной приземистой церкви, позади которой раскинулась большая школа. Они миновали оба здания и пустую площадку для игр и поднялись по ступеням каменного дома приходского священника. Постучав в дверь, сестра Люси ждала на пороге, склонив голову и нетерпеливо постукивая по порожку мыском ботинка. Открывшая им женщина была невзрачной и мягкой на вид, ее тронутые сединой волосы были стянуты в тугой пучок, поверх платья из набивного ситца – глухой передник.

– Привет, Труди, – сказала сестра Люси. – Он у себя?

Женщина кивнула.

– Наверху. – А потом добавила, словно предупреждая: – Как раз собирается обедать. У него в семь собрание конгрегации Святого имени.

– Я всего на минуту, – сказала сестра Люси, и женщина неохотно посторонилась, позволяя войти.

Невзирая на июль, в вестибюле было прохладно и так же сумрачно, как зимой. По обе стороны от иконы с негодующим темноглазым святым стояли два обитых кожей стула – узких, с высокими спинками. На плиточном полу лежал толстый персидский ковер. В вестибюле витал запах камня, как в церкви, хотя сюда и доносился аромат жареного мяса из кухни. Сестра Люси велела Салли сесть, но та осталась стоять. Сама монахиня расхаживала туда-сюда, быстро поводя рукой из стороны в сторону, точно сдавала карты или быстро перебирала четки, хотя ее рука была пуста.

Никогда прежде Салли не видела, чтобы сестра Люси тратила столько энергии на то, что со стороны напоминало пантомиму.

Арка в дальней стене, через которую ушла экономка, сулила доступ к менее официальным покоям. В узком проходе на низеньком столике стояла лампа от «Тиффани» с витражным абажуром, дальше виднелся диван с высокой спинкой и окно с частым переплетом. Салли заметила изгиб лестницы и спустя пару минут (хотя показалось, что прошло гораздо больше времени) черные ботинки и подол одеяния спускавшегося священника.

Священник тоже был крупным, возможно, даже выше Чарли. Его фигура словно целиком заполнила собой арку: широкая грудь, большая голова, густые темные волосы, а покрытое черной сутаной брюхо как бы вплыло впереди него в комнату. Выглядел он так, будто только что побрился. Светлая кожа на подбородке раскраснелась, кое-где проступила кровь. Здороваясь, он назвал сестру Люси по имени и символически улыбнулся Салли. Девушка разглядела тонкие темные волоски на тыльной стороне его рук. Глаза священника казались очень маленькими для такого большого лица.

– На два слова. – Сестра Люси указала на коридорчик, из которого вышел хозяин дома.

Священник сделал приглашающий жест, и сестра Люси прошла всего несколько шагов, а потом повернулась посмотреть прямо ему в лицо. Салли увидела, как он наклонился, чтобы приложить ухо к чепцу сестры. Увидела, что он оглянулся на нее через плечо, слушая монахиню. Возможно, даже подмигнул. Салли отвела взгляд. Эта таинственность казалась глупой, ведь Салли сама видела связанных девочек и рубцы от ремня у них на коже.

Она услышала, как сестра Люси произносит имя парня – Чарли. И слова: «Со связанными запястьями».

Салли поймала себя на том, что не может вообразить это: чтобы настолько красивый парень (как любовно он назвал свою сестру – Пищалка!) размахивал ремнем наподобие Саймона Легри[13]. Может, ничего подобного вообще не было, может, тут какое-то недоразумение? Может, девочки действительно очень плохо себя вели?

Свистящее бормотание монахини в большое ухо священника сменилось чеканными фразами.