Девятый день

– Еще раз: я не знаю, что с нашими телефонами, прежде ни с чем подобным не сталкивался, – терпеливо произнес Адам. – Но призываю вас сохранять спокойствие. Возможно, что-то со спутником, телефоны временно не работают ни у кого. Главное, эта ситуация нам ничем не угрожает. Скоро мы прибудем обратно в Голубац.

Ему нравилось, как уверенно и спокойно звучит его голос. Люди тоже немного расслабились, успокаиваясь, но тут подруга Елены сказала:

– Музыка смолкла. Магнитофон сломался?

– Нина, а ведь ты права! – воскликнула Елена. – И у капитана часы встали.

– Значит, все механизмы почему-то перестали работать, – подытожил неугомонный блондин. – Мои часы тоже встали, но они часто ломались, и я не придал значения. А как насчет двигателя? Катер нормально управляется?

– С ним все хорошо, – досадливо отозвался Адам, но в следующую минуту понял: это не так.

«Дунайская дева» шла ходко, в этом смысле никаких проблем, но шума мотора (очевидно, работающего!) не было слышно. Все приборы погасли. Катер не должен был двигаться по воде, если все вышло из строя, однако он плыл, рассекая воду, и слушался поворота штурвала; податливо сбавил скорость, а потом чуть набрал, когда Адам решил проверить это.

– Невозможно! – вырвалось у него.

Блондин быстро подошел к Адаму.

– Не функционирует?

– Но мы идем. Каким образом? Не знаю, в чем дело, но доплыть до берега это нам не помешает. – Капитан откашлялся. – Не стоит нервничать. Скоро мы будем на месте. Пожалуйста, оставайтесь на своих местах и позвольте мне делать свою работу.

Говорил резко, строго, и это подействовало. Люди покорно уселись на места. Никто больше ничего не говорил, не задавал вопросов, не фотографировал. Пассажиры охотно переложили ответственность за происходящее на капитана, думая, что он должен со всем справиться.

Так малые дети думают, будто родители знают ответы на все вопросы.

Ладно, хотя бы не пристают, не выясняют, не спрашивают о том, что ему и самому неведомо.

Сам не зная, каким образом управляет судном (и управляет ли) Адам держался за штурвал, как за спасательный круг, вглядываясь в знакомый берег.

Уже через несколько минут он сообразил, что почему-то стало темнеть. Не должно было, еще рано, однако сумерки густели, наползали с воды. Одновременно с этим становилось холоднее.

Нина потянула со спинки сиденья кофту, Марк укрыл плечи красавицы-невесты заботливо прихваченным пледом. Есть люди, которые всегда все продумывают, но даже им не предусмотреть всего на свете.

Например, эту загадочную поломку и наплывающий отовсюду серый сумрак. Лишь бы кто-то из пассажиров не обратил на это внимание! Опять одолеют вопросами, на которые Адам не знает ответов.

В неясном, гаснущем свете капитан заметил и еще одну странность, перекрывающую все, что случилось до этого.

«Нет-нет, ты ошибся, напутал», – попытался он убедить себя.

Закрыл глаза, открыл, поморгал. Не помогло.

Адам ясно помнил, что развернул судно в обратную сторону. Проделывал это сотни, тысячи раз, в одном и том же месте, у них с Деяном все рассчитано, хронометраж четкий, расстояние определено раз и навсегда. Поэтому никаких сомнений: в нужной точке Адам совершил разворот, направив «Дунайскую деву» в Голубац.

Сейчас с правой стороны должен быть румынский берег, а с левой – Сербия, уже должна показаться Голубацкая крепость. Однако крепости не было. Адам машинально глянул на часы, с тем чтобы удостовериться: в это время пути они уже должны снова ее видеть, но часы стояли.

Да шут с ними, с часами! Лодка достаточно давно плывет, чтобы крепость показалась, вот только ее нет!

Сам берег выглядел странно.

Адам видел его ежедневно, наблюдал при всякой погоде, ему был знаком любой уступ и поворот, каждый камень, торчащий из воды… Но этот пейзаж казался незнакомым.

«Стоп, надо рассуждать здраво. Возможно, все-таки не повернул. Задумался, шкатулка еще эта, и день сегодня трудный. Допустим, не повернул, и мы все так же идем от Голубаца, все дальше вглубь Джердапа. Но и там я был сотни раз, почему же не узнаю эти берега?»

Капитан даже не мог сказать в точности, с какой стороны Румыния, а с какой Сербия, что находится справа, а что слева, никаких знакомых примет.

– Простите, пожалуйста, что беспокою. Быть может, я ошибаюсь, но вам не кажется, что мы уже должны были подплыть к крепости?

Адам ушел в свои мысли, напряженно всматриваясь в берега Дуная, поэтому не слышал, как она подошла. Подругу прилипчивой Елены звали Ниной, и это она задала Адаму вопрос. Елена в этот момент смотрела на воду, не заметила, что Нина отошла от нее и приблизилась к капитану.

Говорила женщина тихо, и Адаму понравилось, как звучит ее голос: низкий, грудной, бархатный. Красивый голос. И глаза, как оказалось, красивые: длинные ресницы, глубокий, насыщенный зеленый цвет. Глядя в такие глаза, не хотелось врать (даже ради того, чтобы успокоить).

– Вы правы, крепость должна была показаться, но ее почему-то нет. Думаю…