Девятый день

Когда-то давно, когда София пыталась учить английский, преподаватель говорил, надо больше слушать носителей, смотреть фильмы на английском языке, пытаться говорить. Тогда рано или поздно у нее «откроется ухо», она станет понимать речь на слух. Этого так и не случилось, потому что Софии надоело, она бросила занятия.

Но может ли быть, чтобы сейчас, без усилий с ее стороны, «ухо» внезапно открылось, сербский язык стал понятен?

«Я постоянно слушаю, как они говорят. Поэтому стала понимать?»

София и сама знала, что это абсурд, такого не может быть. Но тогда в чем дело?

Это было поразительно.

Тамара вещала о том, что с ней произошло в молодости, какие таланты у нее открылись, принялась ставить диагнозы всем присутствующим, строить из себя психолога.

Стоп! Возможно, и с Софией случилось подобное: из-за происходящего на катере, потрясшего ее, она стала лингвистическим гением?

«Фантастическая бессмыслица!»

Но факт оставался фактом. Переводчик в лице Марка был ей больше не нужен. А он, не ведая об этом, не стремился переводить слова окружающих, чтобы невеста была в курсе и не чувствовала себя неловко.

С Марком тоже что-то творилось, никаких сомнений. София явственно поняла это, когда отвлеклась от своих размышлений о языковых парадоксах, дала себе труд подумать о своем спутнике.

Жених отдалился, прекратил раскидывать крылья и кружить вокруг нее, как заботливая гусыня над птенцом. Обожание, неусыпное внимание, забота, граничащая с навязчивостью, – все куда-то делось. Мыслями Марк теперь был далеко, а на Софию смотрел с чуть брезгливой жалостью, как на больного щенка, которого скоро предстоит усыпить.

София догадалась: не только ей плевать на Марка, но и она ему безразлична. Вместе с осознанием данного факта пришло кое-что еще. Девушка призналась себе, что неведомо откуда взявшееся равнодушие жениха ее ничуть не волнует, не ранит и не тревожит.

То есть Софии и раньше не было особого дела до его чувств, мнения, эмоций, мыслей. Марк интересовал ее не как человек, как мужчина, а как брачный партнер – вот такая штука. Важно было знать, что он способен ей дать, как поможет реализовать ее планы, и не более.

Но все-таки Софии было необходимо, чтобы рыба не сорвалась с крючка, а потому она в нужное время улыбалась, когда надо, была милой и ласковой, делала вид, что Марк ей интересен, что его слова имеют значение.

А теперь ей стало все равно. Брак с Марком утратил свою необходимость. В игре, которую она вела, не просто изменились правила – выигрыш сделался несущественным, да и само участие оказалось под вопросом. А коли так, зачем ублажать Марка?

– Ты хорошо себя чувствуешь? – спросил он.

Какой дурак! Разве может быть «хорошо» в нынешней ситуации?

В другое время она ответила бы что-то, хотя бы из вежливости, но сейчас было лень это делать. София проигнорировала вопрос и посмотрела на Адама.

«Вот какой мужчина мне нужен, – подумала она. – Красивое, сильное животное. Наверняка знает, что нужно женщине».

София отчетливо представила, как Адам обнимает ее, прижимается всем телом, и ощутила сладкий жар.

Марк сказал еще что-то, и София с трудом удержалась, чтобы не послать его, не заорать, не велеть заткнуться. Промолчала. А он и не обиделся.

Похоже, обоим стало до фени, что будет дальше с их отношениями. Бывает ли столь резкая перемена? Но, как видно, бывает еще и не такое.

– Думаю, нужно уйти с реки, – заявила ведьма Тамара. – Очевидно, мы никуда не доплывем. Точнее, не приплывем туда, куда желаем. Зачем продолжать?

София была с нею согласна, хотела сказать об этом, но обнаружила, что говорить на сербском языке по-прежнему не может: как не умела, так и не умеет строить фразы, не в состоянии подобрать слова, грамотно выстроить их в предложении.

«Завтра проснусь и буду уметь. Или опять перестану понимать», – философски подумала София, устав удивляться чему бы то ни было.

Решение было принято. Адам, Александр и Марк принялись бурно обсуждать, куда причалить. Это оказалось непросто: покрытые лесом горы почти отвесно спускались к воде, похожие на высоченные зеленые стены. Как отыскать место для причала и ночлега?

София не вслушивалась в обсуждения, она смотрела на Адама, думая о том, как ей хочется, чтобы все сгинули с лодки, провалились куда угодно, хоть бы и утонули, и она смогла остаться с ним наедине.

Она еще никогда не желала ни одного мужчину так горячо и слепо, как Адама, и желание это тоже было (если хорошенько задуматься) несвойственным ей. София по натуре рациональна и холодновата; жгучие, страстные порывы были чужды характеру девушки.

Марк перехватил ее взгляд и скривился, но София этого не заметила.

В итоге местечко для причала нашлось. Софии показалось, что зеленые стены раздвинулись, разъехались в стороны, явив узкую, похожую на трещину, полоску берега, небольшую площадку. В самый раз причалить, обустроиться на ночь.

«Секунду назад никакой площадки не было», – подумала София.

Если не было, то откуда взялась? Показалось, конечно. Крошечный пляжик был тут всегда, просто она его не заметила.