Девятый Вал: Эпизод 1 (СИ)

А ты-то что остался? – поинтересовалась девушка, отряхиваясь от налипшей листвы. – Разве ты не был в отряде Джайдер?

Был. Но решил пойти с вами. – Ранжер улыбнулся. – Не выгоняйте меня, я вам еще пригожусь.

Это мы посмотрим.

Кстати. Разрешите представиться: Элукей Эннобили, паладин с лопатой и файерболом, известен под позывным Армагеддон. А вас как зовут?

Аксонна непонимающе посмотрела на пиромага.

Если ты пошутил, то очень неудачно.

Пошутил? – удивился Элу. – Про лопату? А, ну да, эту шутку не все знают. И вообще, это Дайвер ее сказал, я подхватил. Или у тебя насчет самой лопаты какое-то предубеждение?

Хватит нести чушь! – рявкнула, потеряв терпение, Аксонна. Оторопевший паладин попятился.

Эй, что здесь происходит?

На крики обернулась знакомая Аксонне троица. Обвиняюще ткнув в совсем стухшего Армагеддона пальцем, она прорычала:

Вы зачем ляпаете мою фамилию кому попало?

Да что ты вспылила-то? – попытался успокоить анфорку Элу, подняв руки. – Это вообще моя прерогатива, если подумать…

Не беси меня!

А ну, прекратили, оба! – рыкнул, подойдя, Ларгентум. – Что вообще за ересь здесь творится?

Я решил лишь познакомиться, вот и все! – развел руками Элукей. – Так и так, паладин, Армагеддыч, а она психанула и вопить начала!

Я тебя сейчас... - прошипела Аксонна, занося руку, чтобы поднять наглеца в воздух и хорошенько шмякнуть его о ближнее деревце, но подскочивший Дайвер силой заставил ее опустить руку.

Прошу тебя, успокойся.

Пожалуй, тут и в самом деле вышла очень необычная ситуация, - помолчав, произнес Ларгентум. – Дайвер, отпусти ее.

Марон отпустил руку тихо рычащей анфорки, но не отошел, готовый в любой момент заломать вспыльчивую подругу.

У меня не было времени представить вас друг другу, - начал Серафим, сложив руки у груди, - иначе непонимания бы не возникло. Тебя удивила фамилия Элу, Аксонна? – взглянул он на анфорку. – Можно понять. Но он не шутил. Он тоже Эннобили.

Несколько секунд напряженного молчания.

Случилось так, - продолжил Ларгентум, старательно не смотря на Аксонну и Элу, - что когда-то у одного из наших магистров, прежде занимавшего мой пост, Элексиса Эннобили, и его супруги Ариссы родились двойняшки. По... некоторым причинам Элексис и Арисса погибли. Детям нашли опекунов, их обещали воспитывать в тепле и заботе, но случилось так, что одного ребенка украли. Никто так и не знает, почему и зачем, но ни вора, ни ребенка не нашли. Второго малявку, как и обещали, вырастила семья ранжеров. А украденную девочку потом забрали линчеватели-ученые и внедрили в проект «Вектор», чтобы сотворить машину для убийства. Прошло двести лет. И вот вы снова здесь. Вы - брат и сестра.

Анфоры, потеряв дар речи, смотрели друг на друга. Аксонна, пожевав губу, опустила голову.

Как-то это… странно.

Ничего странного, - фыркнул Дайвер. – Вы, блин, похожи, как пара сапог! Смотри: они могут быть по отдельности, валяться где-нить, паутиной зарасти, но они не перестанут принадлежать к одной паре, правильно?

Che maestro della metafora (Просто мастер метафоры), - негромко произнес позади Кристофер.

Элу шагнул вперед, к Аксонне, и, протянув ей руку, попытался улыбнуться.

Привет, сестрец.

Анфорка подняла на ранжера взгляд и, вздохнув, неловко его обняла. Под одобрительный свист Дайвера Элу и сам обнял ее. В Аксонне боролось столько всего и сразу, она не желала принимать это и безумно верила, она отрицала и соглашалась, не в силах поверить, что у нее есть семья, есть брат, который больше не позволит ей быть одной, больше не бросит и не оставит…

Ну да ладно, - деликатно покашлял Ларгентум, когда новоявленные брат с сестрой вдоволь наобнимались, - пора бы и честь знать. Идем, не то рассвет уже настанет.

Аксонна, однако, от Элу отлипать не стала, да и он не выказывал желания от нее отходить. Ларгентум, Дайвер и Кристофер пошли впереди, а Эннобили замкнули цепочку, решив поболтать. Элу, как оказалось, ничуть не обиделся выпаду Аксонны, а остолбенел он потому что, как он выразился, «ему это слишком напомнило его самого». Он рассказал, что, в самом деле, у него была приемная семья, что любит играть на гитаре и миндальные кексы, в красках описал несколько каверз из своего детства и предложил пожить у него, на что оскорбленный Дайвер завопил, что он первый предложил. Уже даже инертный к внешним раздражителям Кристофер посмеивался в рукав, Ларгентум же как-то притих.

Когда же Элу спросил Аксонну о ее жизни, улыбка с ее лица пропала. Что она расскажет? Как ее воспитывал, как выяснилось, вор и ренегат? Как она была подопытной крысой для своры безумных яйцеголовых? Как за малейшую провинность ее наказывали? Как она потеряла все шансы быть нормальной, получив силу, которая не была ее выбором, которая оказалась погибелью для ее мучителей? Выдавив что-то неразборчивое, она отвела взгляд. Элу, поняв сестру без слов, лишь ласково обнял ее за плечи. Анфорка ответила ему благодарной улыбкой.