Девки гулящие 2

– Сустав у тебя болит? – сурово глянула на Ваньку Евдокия.

– Болит. – не мог переть против правды Ванька.

– Вот при боли в суставах чагу и пьют. – логично объяснила свои действия Евдокия.

– Так я с утра уже поел – нарушение в приеме лекарства будет. Сама сказала – не поев чагу надо пить. – начал строить линию обороны Ванька. Главное сейчас – обосновать, почему он в сей момент чагу пить не будет.

Евдокия согласно кивнула. Жидкость вернулась в пузырек-богатырь, пробка снова заняла своё место.

– В шкаф поставлю. Там солнышка нет. Утром по ковшику пить будешь. До еды. – получил чёткую и ясную инструкцию Ванька.

Пришла очередь и второго узелка. Там рулончики холста оказались и пригоршня медных пятаков.

Опять медь. Ковшик мерный для чаги – медь, пятаки императорские – медь. Поглядим, что ещё за наказание Ваньке придумано. Грызть только бы их, пятаки эти, Евдокия его не заставила…

– Ногу подними. – Евдокия Ваньке скомандовала.

Поднял. Лекарю виднее, что исцеляемому делать.

Евдокия ловко, словно всю жизнь этим занималась, Ванькину повязку с поврежденного сустава смотала. Что-то себе под нос зашептала, осторожно со всех сторон больное место потрогала.

Опухоль со вчерашнего дня меньше не стала, а синяк, вроде, как и увеличился.

Ваньке было немного больно, но терпимо.

После пальпации наступил черед использования пятаков. По одному они стали в область вывиха прикладываться и холстинками приматываться. Не успел Ванька и глазом моргнуть, как повязка была наложена.

– До завтра повязку не трогай. Приду и сама сменю. – получил он от своей лекарки приказание.

– Лишь бы помогло – всё как скажешь буду делать. – не возражал Ванька.

– Три дня медь привязывать будем, а потом уж и посмотрим. Как дело пойдет. Может дальше щучьей травой лечиться будем или ещё чем. – озвучила тактику исцеления Евдокия.

– Какие ещё варианты приближения моей кончины имеются? – попытался шутить Ванька.

– Настойку правильной травы ещё попить хорошо бы, но у меня её сейчас нет. Бабушка Егоровна раньше горячие припарки из травы тоткун делала или из смородинного листа. Шиповник ещё завтра принесу, а как опухоль меньше будет – в бане ногу твою поправим. – не приняв его шутки серьезно продолжила Евдокия.

– Понятно. – только и смог ответить Ванька.

Оказалось, что у Евдокии в запасе были и другие варианты.

– Горячие молочные компрессы тоже хорошо помогают, но это опять же после меди делать будем. – озвучен был Ваньке следующий приговор.

Серьёзно Евдокия за него взялась. Объяснимо всё это – братик то любимый у неё единственный, родители покойные другого подарить не удосужились.

Как Евдокия ушла, Ванька газету всё же дочитал. Там большая статья была – как солдаты из Африки и Индии в Великой войне участвуют.

Сенегальские стрелки на отдыхе.

Глава 23. Коллекция Прасковьи

Почтовая карточка из коллекции Прасковьи.

Не только Евдокия постановкой в строй Ваньки Воробьева озаботилась – Александра и Прасковья тоже тут как тут. Совпали здесь семейные и профессиональные интересы. Милого и любимого братика лечить – дело первой важности, это само-собой. Вместе с тем, публичные дома сегодня без силового прикрытия – мужики во главе с Федором из Бакулей на фронте супостата громят, один только Ванечка на хозяйстве и остался. Без него проституток и содержательниц из воробьевских домов терпимости и защитить некому.

Времена же на Больше-Хлыновской ныне беспокойные – то солдатики пьяные хулиганство учинят, то на днях психически неполноценный с топором по проезжей части бегал. Кого-то искал всё, что-то кричал – страх Божий одним словом…

Ещё перекупщики зерна ходить не правильным образом в заведения Воробьевых повадились. Само-собой – куда же им ещё. Здесь – чистота и порядок, девки в медицинском отношении обихожены, кормят вкусно, кваску с градусом поднесут.

Перекупщики сейчас с большими деньгами – любое съестное в Вятской губернии как метлой сметают, а затем в Москву и другие большие города тут же отправляют. Там за на Вятке купленное на много больше дают. Так вот, хоть и с деньгами, а как девицами попользуются всё норовят не заплатив улизнуть. В этот момент Ванечка сестрам и бывает очень потребен – быстро он в чувство этих мужиков из других губерний приводит, показывает на практике, что вятские – парни хватские.

С утра до вечера кормят Ваньку сестры пирогами и блинами, и солеными грибами… Скоро лопнет уже он от съеденного или не сможет из комнаты на улицу через дверной проем пролезть.

Александра даже песни петь ему как-то принялась. Хорошо это у неё получается. Особенно срамные частушки.

Прасковья, та Ваньку вообще удивила. Принесла с собой коробку от шляпы и хитро так улыбается. Сейчас, говорит, я тебе, Ванечка, почтовые карточки показывать буду, а ты лежи себе и скорее выздоравливай.

Филокартисткой Прасковья оказалась, а Ванька и не знал. Коллекционирование открыток началось в мире ещё в конце девятнадцатого века, а Прасковья, как выяснилось, вот почти уже год почтовые карточки собирает.