Девочка Давида

— Ты слаба, чтобы бороться со мной. Ты плачешь, хотя я не бил тебя. Не насиловал. Причина в другом. И вероятно, когда я узнаю, что ты скрываешь от меня, я буду очень зол.

Он вытер мои влажные щеки. На его лице не дрогнул ни мускул, он продолжил собираться.

— Ты уезжаешь? — я подняла взгляд.

Он поднял с пола то самое оружие. Я замерла.

— Я должен это вернуть. Ты оскорбила моего друга.

— Ты оставишь меня в лесу?

— У тебя два варианта, Жас, — прищурился он, — первый: ты ждешь меня.

— А второй?

— Через полчаса сюда приедет водитель. Он отвезет тебя куда ты скажешь. Ты провалишь из моей жизни на все четыре стороны. Забудешь все, что у нас было. Пока у тебя есть такая возможность.

Он накинул пальто и смерил меня внимательным взглядом.

— Потом пощады не будет. Не того ты парня себе нашла, Жасмин.

Давид уехал. Его спорткар взревел, затем все затихло.

Он запер меня снаружи. Я бы не смогла встать, и он это понимал, поэтому оставил второй ключ на тумбочке. Там, где недавно лежал пистолет.

Через полчаса я нашла в себе силы подняться. Отыскала свои вещи, умыла соленые щеки и заправила кровать, а когда снаружи посигналили, я уже была готова.

Я вытерла слезы поражения. Этот бой я проиграла, Монарх будет недоволен.

Схватив ключ и сумочку, я направилась к двери.

А когда распахнула ее, то не увидела никакой машины. За мной никто не приехал, зато на крыльце маячила отчетливая тень.

— Кто здесь?!

Я скинула сумку, чтобы освободить руки.

— Давид, ты вернулся?

Мне никто не ответил. Первой мыслью было: он передумал. Басманов решил не отпускать меня, чтобы оставить себе.

А в следующий миг тень стала реальностью. В проеме двери возник высокий силуэт.

Он заставил меня отступить, зашел следом и захлопнул дверь изнутри.

Глава 14

Давид

— Дава, ты сегодня мрачный. Радоваться свободе надо, а не сидеть зубами скрипеть.

— Не лезь.

Я вскрыл новую пачку сигарет. Чего я ждал от этого вечера — сам не знал. В клубе было столько женщин, и все они хотели прыгнуть в постель к любому, кто носит фамилию Басманов.

А я завис.

Все о другом думал.

— Я буду лезть, потому что на прошлой неделе ты подставил нас всех. Напряжение тебе снять надо, иначе так и будешь задания проваливать.

— Да блд, — я разозлился, — не напоминай, Антон. Тошнит и без тебя.

Это было правдой — после той ночи в лесу все пошло под откос. Я затянулся сигаретой, вспоминая, как крупно налажал.

Я сидел в засаде и отслеживал объект, когда в голове зазвучал ее смех. Тот самый — с примесью страха, ненависти и чересчур наигранного обожания. Да и не только смех — и волосы ее шелковистые перед глазами встали, и тело податливое. В штанах тогда затеснило, а в груди воздух так сперло, что я понял: эта девчонка мне под кожу въелась.

До одури въелась.

В итоге я подал сигнал слишком поздно, Антон среагировал с опозданием, объект заметил слежку и смылся с товаром.

Как вспомню ту ночь, так зубы от ярости скрипеть начинают.

Чтобы я из-за бабы…

— Ума не приложу, как нам товар вернуть. Этот ублюдок засел на дно.

— Женщину тебе надо, Дава. И кровь в голову прильет, и разум чистым станет.

Антон единственный знал о моем голоде. Он привез меня в Аргентум, заказал алкоголь и женщин. Сказал, надо развеяться. Я и сам это понимал, да только…

Это не девочка была, а беда. Все мысли были в Жасмин — я пытался разгадать эту головоломку, и ни хрена не получалось.

В ту ночь она решила сбежать. Я вернул оружие Алероеву, а когда приехал в лес, в доме Жасмин уже не было. Я сразу это понял по темным окнам и тишине вокруг.

Девочка не выдержала грубости.

Напора.

Не из того сорта она сделана.

«Не для меня», — подытожил я.

— Подойди, — я кивнул одной из девиц.

В пустых блядских глазах зажглась искра. Из пятерки девиц, приведенных напарником, я выбрал именно ее.

Хотя что там выбирать — всюду одинаковый ботокс. У кого-то больше, у кого-то меньше.

А у Жасмин все свое было.

Даже грудь своя, а у нее она не маленькая была. Я проверил специально. До последнего не верил, что своя тройка. На таком-то тоненьком теле.

Я улыбнулся. Бог ее этим не обделил.

— Меня зовут Аня, — брюнетка соблазнительно улыбнулась.

— Мне все равно, — я отмахнулся.

Когда она склонилась ближе, я тронул ее волосы. Хотел знать: они такие же на ощупь, как у Жас?

Нет.

У этой они жесткие, неухоженные. И запах от них шел масляный, приторный. Ненатуральный.

Жасмин даже пахла собой. Цветком и… собой. Я помнил ее запах. Пока еще помнил, хотя прошла неделя с плюсом.

— Как ты держишься? — недоумевал Антон, — я бы давно ее оприходовал.

— Я стал разборчивым.

— Чего? — напарник расхохотался.

— Подержав в руках бриллиант, не захочешь видеть фианит. Понял?

Антон резко поднялся с места со своей девицей.

— Ты бросай это, Давид. У нас завтра задание. Если и его провалишь — головы нам не сносить. Поэтому по-хорошему прошу — утоли свой голод. Я жить хочу, понял?

Он обернулся:

— А раньше, чтобы иметь бриллиант в своем арсенале, многим жизнь приходилось отдавать. Так что не стоит твой бриллиант того. Погубит еще, оглянуться не успеешь.