Девочка Эмина

— Я всегда была тебе верна. Всегда.

Его рука взметнулась вверх.

Я зажмурилась. Ветер ударил по лицу, рядом прозвучал удар.

Лицо Эмина было перекошено от злости.

— У меня нет другой женщины, Диана. Клянусь, твою мать!

Я тяжело дышала. Он тоже.

Мы так близко, но так далеко. Вспышка безумия накрыла обоих.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Я тебе верен. Одной тебе принадлежу.

Он поклялся.

Пусть в эмоциях, но ведь это что-то значит, правда?

Стояла глубокая ночь, когда в замке послышался скрежет ключей. В окне я увидела чью-то тень, услышала шум, и сердце недобро забилось.

В груди потяжелело.

— Эмин? — крикнула я.

Я поймала тишину.

И тяжелые шаги, будто его.

— Ты вернулся?

Я до безумия хотела видеть его.

Хотела, чтобы он крепко прижал меня к себе и забрал отсюда.

Я продолжала говорить и звать Эмина, лишь бы удушающее предчувствие не накрыло меня с головой.

Но мне никто не ответил. Это был дурной знак.

— Эмин, это ты? — на последнем слове мой голос дрогнул.

Глава 69

Эмин

— Эмин, ты поступил некрасиво. Знаешь, что за такую «некрасоту» бывает?

— В чем ты меня обвиняешь? — процедил я, — по фактам, Вадим.

Расторгуев нарезал круги.

Вся эта каша с облавой не входила в его планы, и теперь он хочет прояснить.

Он догадывается, что я встречался с Локманяном, но доказательств у него нет. Или это ошибка?

— Мы сняли одного из людей Локманяна до того, как он сбежал. Ты держишь меня за идиота, Эмин? Думаешь, будто я не знаю, с кем ты встречался за моей спиной?

Я мысленно чертыхнулся.

Твою же мать!

Я нервно прокрутил мобильный в руках, в который раз глянув на дисплей. Когда нас накрыли люди Расторгуева, началась перестрелка, и Локманян сбежал. Испугался, что это могла быть облава отца или просто не собирался со мной работать?

Это вопрос, на который я найду ответ. Даже если землю рыть придется — найду.

Обстановку накалял и Валера. После перестрелки он не отвечал. Надеюсь, что он успел увезти Диану, иначе…

Иначе крыша поедет. Свихнусь к чертям.

Раньше надо было под отца копать и за власть топить, когда слабостей не было. Года два назад. Сейчас бы хрен кто к моей жене сунулся, а теперь я связан по рукам и ногам. Она меня связала, моя маленькая. Она меня тормозит и в то же время дальше идти заставляет.

Наверное, без нее просто не надо было. Ничего. Были деньги и отцовская спина, а с женой… иначе все с женой. С женой ты должен стать королем.

Именно так.

Я поднял взгляд на Вадима. Тот нервно нарезал возле меня круги — ему вроде и грохнуть меня хочется, вроде и жить.

Мы с ним в одной упряжке застряли. Мы оба нужны друг другу. Он мне — чтобы безболезненно место жирное занять. Я ему — чтобы дальше дела воротить, а там как пойдет. Не сработаемся, еще одна война будет, и Вадим это понимает. Прогибаться и ему, и мне приходится.

— Чего ты хотел, когда ставил мне условия, Вадим? Ты забыл, кто я? — я нарушил тишину.

— Ни в коем разе не забыл, — сжимает челюсти, скалится, — но разве я предложил тебе плохие условия, Эмин? Зачем ты воткнул мне в спину нож?

— Моя встреча с Локманяном не идет вразрез с твоими интересами, Вадим. Я доходчиво объяснился перед тобой? Не забывай, кто моя жена. Кто мы, а кто ты.

Дерзко.

Опасно.

Вадим зло оскалился. Неприятно, когда играют по другим правилам, а после указывают на место. Да еще и при своих же людях.

— Эмин! — прорычал он недовольно.

Его люди начинают нервничать, мои — стоят спокойно. Понимают, что я при любом раскладе выйду отсюда живым. Сейчас надо перетерпеть, но все равно держу руку на пульсе. Холодный металл греет пальцы, из подвала пора выбираться, пока еще живой и сюда не нагрянули люди Булата.

В кармане вибрирует мобильник.

Голосовое от Валеры. Включаю без раздумий, не сводя глаз с Расторгуева и его людей.

— За нами погоня, Эмин. Не знаю, чьи это люди, но на проспекте Металлургов выстроили блок. Я сейчас попробую проскочить… Диана, готовьтесь к удару!

Валера глотал звуки, задыхаясь от страха. Если боялся он, то я не хотел знать, что испытывает Диана.

Сердце ненадолго замирает. Я как будто неживой — потерял звуки биения.

Тело леденеет, приступ удушья накрывает с головой.

Я с силой сжал телефон. До хруста. И медленно поднял взгляд.

— Кажется, твою жену опять похитили? — прищурился Расторгуев.

Он все слышал. Только, твою мать, выпускать все равно не торопился. Пока голова прокручивает планы, я впиваюсь глазами в старую фигуру в черном плаще. Расторгуев — старый хрен. Если сейчас открыть огонь, отсюда никто живым не выберется. К тому же, это склад, можем взлететь к чертям.