Девочка и пёс

Бока напряженно соображал. Приказ герцога был категоричен: во что бы то ни стало получить от судьи таинственного ребенка, не считаясь ни с чем и ни с кем. Если судья начнет юлить, тянуть время, играть в какие-то игры сразу же, жестко и безжалостно осадить его и надавить на него так как он, Бока, сочтет нужным. Главное чтобы результат был достигнут. Любыми средствами. И Боке совсем не нравилась мысль, что новоявленный граф перехитрит его и ускользнет в неизвестном направлении, каким-нибудь образом прихватив ту кучу денег, что он недавно получил. Да, конечно, судья прав, что в этом случае ему выпадет скрываться всю оставшуюся жизнь, но если он как-то сумеет оставить при себе все деньги герцога, то наверно это будет не такая уж и скверная жизнь, Шатгалла громадна и верховному претору не хватит никаких ресурсов прочесать каждый её уголок. А если к этому еще присовокупить все бесчисленные острова… Бока прервал себя. Он понимал что придется пойти на риск.

Мастон Лург выжидательно и иронично глядел на него. Боке очень хотелось сказать ему что-нибудь устрашающее, напомнить ему о том с кем он имеет дело, хорошенько припугнуть его, чтобы только вытравить из его глаз эту насмешку. Но он лишь коротко произнес:

– Ступайте.

Мастон раскрыл дверцу.

– Не волнуйтесь, господин Бока, всё будет хорошо, – почти весело сказал судья и вышел из кареты.

Однако как только он оказался на улице, произошла странная метаморфоза. Его охватил настоящий ужас. В ногах появилась слабость, в горле засаднило, а сердце сдавила болезненная тяжесть, даже как будто руки задрожали. Мастон Лург очень отчетливо представил себе, что они не придут. Что-то случилось, непременно что-то случилось. Не важно что, может хитрая девчонка как-то облапошила Галкута, может он сам вдруг почему-то передумал, поддался лживым и нелепым доводам совести, а может быть их взяли в оборот какие-нибудь хищные безжалостные подонки, которыми кишмя кишит этот проклятый город. Что случилось значения не имеет, но они не придут. Он может стоять возле Великого Навигатора хоть до следующего утра, но никто не появится. За исключением конечно темнолицего, хмурого Боки.

На едва гнущихся ногах судья медленно шагал к центру площади и в каждом встречном ему мнился соглядатай герцога. Он чуть ли не шарахался от каждого авра, видя в нём шанга из "Летучей команды" герцога. Мастон пытался взять себя в руки. Этот иррациональный страх вполне объясним, говорил он себе, особенно перед самой развязкой. Но всё будет хорошо, Галкут очень надежный и верный человек и мало есть ситуаций с которыми бы он не справился.

Гранитная громада Навигатора наплывала на него, а судье казалось, что его накрывает тень неумолимой судьбы, которая конечно же просто посмеялась над ним, щедро осыпав его роскошными дарами, но только затем чтобы через несколько часов насмешливо и беспощадно лишить всего. И Бока, жестокий и свирепый, своими кайхорскими ножами изрежет его на кусочки, пытаясь выведать, где находится этот странный, непонятный ребенок.

Судья так разволновался, что никак не мог точно вспомнить о каких знаках они договорились с Галкутом. У него даже вспотели ладони. Никогда прежде он такого за собой не замечал. Господи, как же страшно. Ничего на свете он не желал так как увидеть сейчас худое лицо своего слуги и дующуюся физиономию маленького своенравного ребенка. Эти два человека вдруг стали для него сосредоточием всей его жизни. И неприветливый Галкут, и вздорная девчонка уже представлялись ему самыми прекрасными на свете людьми.

Наконец он вспомнил про знаки. Если он будет держать в руках шляпу, значит не всё пока утряслось с герцогом и нужно подождать еще сутки. Если шляпа будет на голове, значит всё совсем плохо и Галкуту с Элен нужно бежать из Аканурана куда глаза глядят. Если шляпы вообще нет, значит всё хорошо и можно выходить. Покидая карету, он даже не вспомнил об этой глупой шляпе, но по счастью сейчас это было то что нужно. Потому что всё хорошо.