Девочка, я о тебе мечтаю

— Ты офигел, Питерский? — возмущалась я всё громче, уже привлекая внимание Аллы. — Это МОЙ учебник! Немедленно отдай!

Я потянулась за ним, но этот орангутан не дал мне даже дотянуться до него, перехватив мои руки и сжав мои запястья своими лапами.

— Так, что происходит? — повернулась к нам Алла, которая до этого писала что-то на доске. — Отпустите Романову сейчас же!

— Она у меня отбирает учебник, — заявил Роман.

— Он мой!

— Она врёт.

— Не вру, я его принесла!

— Докажи, тут ничего не написано, чей он!

— Прекратите немедленно! — одёрнула нас Алла Дмитриевна. — Питерский, вы везде и со всеми устраиваете балаган! Скоро будете сидеть в коридоре, один!

— Ну она у меня отнимает мой учебник, а я виноват?

— Я видела прекрасно, что учебник принесла Романова, — сказала Алла. — Верните немедленно его Катерине. И завтра я вас в класс без учебника, подписанного вашим именем, не впущу! Ясно?

— Ясно! — рыкнул он в ответ.

— Вам, Роман, должно быть стыдно за ваше поведение. Вы, Питерский, остаетесь сегодня мыть полы после уроков в этом классе! Он будет открытым для вас.

— Да бли-и-н… — протянул Рома.

— И без ругательств, пожалуйста! А теперь тишина и продолжаем урок!

Урок шёл своим чередом, пока нас не прервал дежурный.

— Извините, Алла Дмитриевна, но мне нужно уточнить, на сколько человек накрывать обед.

— Да-да, конечно, — кивнула Алла, откладывая в сторону маркер, которым до этого писала на магнитной доске. — Сейчас скажу…

Она раскрыла ежедневник на нужной странице.

— Семнадцать персон, — ответила она.

— А бесплатно питающихся?

— Одна. Романова Катерина.

— Понял. Записал. Спасибо.

Дежурный ушёл, и урок возобновился. Питерский так и косился на меня.

— Что? — спросила я шёпотом. А то не дай бог ещё оставит Алла мыть полы с ним!

— Ешь казённые харчи, — хмыкнул он. — Которые оплатили наши родители.

— И что? — ощетинилась я.

— Не стыдно?

— Не ваши родители оплатили, а государство. И я это место заработала, в отличие от тебя, которого твой папочка силком сюда пинает и платит за твоё образование.

— Смелая стала? — сузил он глаза.

На самом деле то, что я отличаюсь от других и питаюсь в школе на бесплатной основе — больное место для меня и очередной повод насмешек. Будто бы я виновата, что у меня родителей нет, в отличие от этих богатеньких детей. Я не выбирала себе жизнь и судьбу. Рома это понимает, потому и колет в больное место, лишь бы потешить себя.

— Бесплатница, — шепнул он мне.

Я снова ничего не ответила ему. Зачем он меня цепляет и провоцирует? Наверное, ждёт, что меня накажут и я помою полы за нас обоих. Я не доставлю ему такого удовольствия! Буду молчать до конца урока как рыба.

— Почти как бесприданница.

Я отвернулась к окну, словно бы Романа тут не было вовсе и я ничего не слышала.

Слава богу, сдвоенный урок алгебры не бесконечный, а на других занятиях нас с Питерским вместе не сажали. Только расслабиться у меня всё равно не выходило — он явно за мной наблюдал.

Чего он хочет от меня, не понимаю? Было намного спокойнее, когда он обращал внимания меньше, но в этом году он словно решил превратить мою жизнь в ад. И у него получается…

Даже обед, который в гимназии всегда подавали как в ресторане, да и столовая выглядела соответствующе, казался мне безвкусным, и я уныло ковыряла вилкой салат из капусты.

— Можно к тебе присесть? — спросил Дима, держа в руках поднос.

Я подняла глаза на него, вынырнув на время из своих мыслей. Ещё вчера мы поссорились, но сегодня, встретив меня у школьного крыльца, Попов сделал вид, что ничего вчера не случилось.

— Присаживайся, — пожала я плечами.

Чаще всего я сидела одна, по понятным причинам — в этой гимназии у меня нет друзей.

Дима сел напротив и уставился на меня. Меня это заставляло испытывать дискомфорт, и я снова подняла глаза на него.

— Кать, — смущённо улыбнулся он мне.

— Что?

— Прости меня за вчерашнее. Я не должен был так говорить с тобой… Ты ведь мне ничем не обязана и ничего не обещала.

— Ладно, — кивнула я. Главное, что он сам понял свою ошибку. — Проехали.

— Я хотел бы искупить свою вину.

— В смысле?

— Давай свожу тебя в кафе и угощу вкусным мороженым? Я такое место крутое знаю! Тебе понравится.

— Дим…

— Как друзья, Кать, — поднял он ладони вверх, будто сдаётся. — Я всё понял. Ни слова о большем, чем дружба. Представь, что я такая вот подружка. Мы же можем дружить?

Я окинула его снисходительным взглядом. Ничего себе подружка… С щетиной на лице.

— Дружить… — задумалась я. Что тут, собственно, плохого? Меньше шансов у Питерского останется издеваться надо мной, если рядом будет Попов. — Ну, дружить, наверное, можем. Но только дружить.

— Давай попробуем, — просиял Дима. — Бабушке лучше?

— Да, вроде бы…

— Тогда идём есть мороженое? Сегодня, вечером. Мне правда очень стыдно за то, что я тебе вчера наговорил… Дай скинуть с плеч мой груз.

— И тебе поможет в этом мороженое?

— Однозначно. Двойное. Не отказывайся. Ну чего тебе дома делать?

И действительно — нечего. Даже уроков пока ещё задают мало.

— Ну хорошо, — кивнула я, а Дима засиял, как начищенный самовар. — Пойдём… Попробуем твоё мороженое и снимем груз с твоих плеч, Друг.