Девочка, я о тебе мечтаю

На какое-то время в комнате повисла полная тишина. Потом я услышал тихий всхлип и обернулся. Катя снова сжалась в ком и принялась плакать. Она бы точно не справилась с этим всем одна. Девчонки…

— Кать, ну успокойся, слышишь? — негромко позвал я.

— Они заберут меня в приют, ты же слышал…

— Не заберут. Мой отец все порешает. Давай лучше вещи собирать. Он нас не будет ждать, и поедешь с одними носками в кармане.

Моя шутка её совсем не развеселила. Она растерянно шмыгала носом и смотрела в свои колени.

— Кать, где у тебя чемодан?

Она подняла на меня голову. Видимо, представила, как я прикасаюсь к её вещам, и ей стало это неприятно.

— Я сама всё соберу, — сказала она, вставая на ноги и утирая слёзы с щек. — А ты тоже подожди пока в зале.

— Хорошо, — кивнул я и вышел.

Катя

Соображать было очень трудно. Не все слова окружающих до меня доходили, особенно пока успокоительное действовало сильно. Но сейчас мне необходимо взять себя в руки и сделать то, о чем просят — собрать вещи. Я не останусь тут в любом случае, как сказала инспектор, и уж лучше поехать в дом Питерских, чем в приют.

Действовать машинально оказалось немного проще, чем просто сидеть и страдать.

Я вынула из шкафа небольшую сумку и собрала туда необходимые вещи — их было не так уж много. Наверное, у Ромы их больше, чем у меня…

Сменное бельё, пара свитеров, школьная форма и учебники. Вот, в общем-то, и всё моё богатство. Ещё я решила забрать свой плед и красивую вязаную накидку на кровать — её мне вязала бабушка. Её пряжу и спицы я тоже забрала — бабушка научила вязать и меня, и это может меня отвлечь и успокоить.

Когда вещи были собраны, я услышала голоса в гостиной.

Пётр Сергеевич действительно приехал, и инспектор его узнала — стала предельно вежливой и учтивой. Они договорились, что документы будут поданы в скором времени, а пока Питерский-старший берёт на себя ответственность за меня. Женщина не сразу сдалась, но спорить с кандидатом в мэры не решилась и уступила.

— Только я буду ездить и проверять вас, — заявила она. — И пока документы не оформлены — чаще.

— Не переживайте, Анна Игоревна, — говорил ей отец Ромы. — Всё сделают быстро. Я уже отдал распоряжение заняться этим вопросом вплотную. И с вашим начальством я тоже поговорю обязательно. Вам за это никто ничего не сделает, обещаю.

— Что ж… Тогда я поеду домой. И… жду вашего разговора с начальницей.

— Конечно-конечно, — ответил Пётр Сергеевич. — Завтра с утра сразу и поеду.

— Хорошо. Не забывайте, что пока официально ответственность за девочку всё же несут органы опеки. Не подставляйте нас, ведь мы пошли вам на уступки.

— Помним, не беспокойтесь. А теперь позвольте мне забрать детей. Они и так уже напереживались. Им надо поесть и отдыхать.

— Тогда я вас оставляю. Всего доброго. Будьте на связи, если что…

— До свидания.

Спустя еще минуту дверь моей комнаты открылась и на её пороге появился Роман.

— Где твой чемодан? Поехали.

Глава 10

Роман

Катя ещё раз оглядела свою комнату и медленно отдала мне чемодан.

— Ты его понесёшь? — удивилась она.

— А кто? Ты? Хочешь — тащи.

— Ну… Ладно. Неси.

Ну да, в былые времена я бы не стал помогать ей нести чемодан, а посмотрел бы, как его тащит и пыхтит сама Катя, но сейчас не самое лучшее для этого время…

Мы прошли по залу в коридор, и Катя остановилась. Она встала напротив фотографии с чёрной лентой. Все застыли на месте, стараясь не мешать ей в этот момент. Катя провела пальцем по лицу на фото и почти прошептала:

— Я ещё сюда вернусь. Обязательно. Полью твою герань, бабуль… Она так воняет, но ты её любила… А впрочем…

Девушка сняла фотографию в рамке со стола и уложила её в свой рюкзак. Потом растерянно подняла полные слёз глаза на нас, не зная, что дальше делать. Что ж, фото бабушки она взяла с собой — я и сам так же бы сделал, наверное.

— Едем, Кать? — спросил папа её, видя, что она совсем потерялась.

— Таблетки, — сказала соседка, всовывая в руки отцу пакетик с лекарствами. — Она про них не вспомнила… Оно и понятно. Еду я выбросила, чтоб не завонялось. Воду и газ перекрыла.

— Спасибо большое, — ответил отец. — Ну что же, поехали уже домой, ребята.

Он вышел первым, а мы следом.

Всю дорогу Катя смотрела в свои колени и боязливо озиралась то на меня, то на отца, будто мы ей что плохое бы сделали. Лично мне единственное, чего реально бы хотелось, — прижать её, убаюкать рыжего Котёнка у себя на плече, но я рискую получить от неё по роже снова, а от отца — нагоняй невиданных размеров…

Поэтому просто молчал и хмуро пялился на неё, а она тут же прятала глаза.

Непривычно так. Катя ехала с нами, в одной машине. В машине отца. А та, на которой я приехал, ехала с водителем позади.

Когда мы оказались на территории дома, Катя подняла глаза и стала оглядываться. Она ничего не говорила, но по её лицу было заметно, что наш двухэтажный коттедж она явно оценила, если можно это сделать вообще в её состоянии. Но в целом она так и оставалась вялой и разбитой горем.

Мы вошли в дом, и к нам навстречу вышла Наташа.

— Мальчики вернулись! Так поздно, что ужин…