Девочка, испившая Луну (ЛП)

Звёздные дети всё обсуждали то, что помнили о своём раннем-раннем детстве. Это было то, что они так часто видели – то, что приближало их к тому мигу, когда Старуха Ксан привела их в их дома, к их семьям, да ещё и отметила их, как избранных детей. Поскольку никто не мог помнить ничего на самом деле, ведь они были слишком юны, они забирались до того далеко в собственную память, сколько это вообще было возможно – что-то увидеть.

- Я помню зубы – они вдруг стали шататься и начали выпадать. А вот всё то, что было до этого, увы, немного размыто, - отметил пожилой Звёздный джентльмен.

- А я помню песню, которую пела моя мама. Но она всё ещё её поёт, поэтому, может быть, это даже не воспоминание… - отметила девочка.

- А я помню козу. Козу с могучей гривой, - вздохнул мальчишка.

- А ты уверен в том, что это была не Бабушка Ксан? – полюбопытствовала у него девочка, захихикав. Она была одной из самых юных Звёздных Детей.

- О, - хмыкнул мальчик. – Может быть, ты права.

Луна наморщила лоб. Где-то в глубине её сознания прятались какие-то картинки. Были они воспоминаниями или просто мечтами? Или воспоминаниями о её мечтах, может быть? Или, может, она это придумала. Откуда узнать?

Она откашлялась.

- Был старик… - промолвила она, - в тёмной-тёмной мантии, что без конца шелестела у него за спиной, будто бы её дёргал ветер, а ещё у него был морщинистая шея и нос… как у стервятника, и он меня попросту ненавидел.

Звёздные Дети подняли головы.

- Правда? – спросил один из мальчиков. – Ты совершенно уверена в этом? – они пристально смотрели на неё, закусывали губы и всё, кажется, смущались.

Ксан пренебрежительно махнула левой рукой, а щёки её из розовых внезапно стали алыми.

- Не слушайте её, - Ксан закатила глаза. – Ведь она не имеет ни малейшего представления о том, что она говорит. Никакого мужчины никогда не существовало. Мы видим столько всего в своих снах…

Луна закрыла глаза.

- А ещё там была женщина, и она постоянно стояла под потолком, совсем близко, и у неё были тёмные волосы – а ещё были ветви платанов, и они качались, будто бы в шторм….

- Ну, что за невозможное! – рассмеялась бабушка. – Ведь ты не знаешь никого, кого бы я не встречала! А я всю жизнь тут провела, - она посмотрела на Луну, прищурившись.

- И мальчик, который пах опилками! А почему он пахнет опилками?

- Многие люди пахнут опилками, - отметила её бабушка. – Лесорубы и плотники, а ещё дамы, что вырезают ложки. И, между прочим, я могу ещё продолжать!

Да, разумеется, и Луна только покачала головой. Это воспоминание было старым и далёким, но в тот же миг до такой степени ясным. Луна не так уж и много воспоминаний хранила – столь живучих, как это одно, ведь, обычно, они были скользкими, их поймать было трудно, а это вот так взяло и попалось в руки. Это что-то да значит. Она была в этом уверена.

А вот её бабушка, однако, никогда ни о чём не вспоминала. Ни разу в своей жизни.

На следующий день, после того, как она отоспалась в гостевой комнате у вдовы, Ксан отправилась в город – проверить беременных женщин, проконсультировать их, выбрать продукты и послушать животы.

Луна увязалась следом.

- Таким образом, ты сможешь узнать что-то полезное, - говорила её бабушка, и её слова отнюдь не задели Луну.

- Да, я сама полезна, - отозвалась она, спотыкаясь на брусчатке, пока они спешили к дому первой пациентке на другом краю города.

Беременность женщины была уже на таком сроке, что, казалось, она могла лопнуть в любую секунду. Она поздоровалась с бабушкой и внучкой, но выглядела до безумия истощённой.

- Я встаю, - прошептала она, - но боюсь, что он может упасть… - Луна поцеловала даму в щёку, как было принято, и быстро прикоснулась к животу, чувствуя, как бился внутри ребёнок. В горле внезапно застыл странный комок.

- Почему бы не приготовить чай? – оживлённо спросила она, отворачиваясь в сторону.

Луна вдруг подумала, что у неё когда-то был мать. Должна быть. Она нахмурилась… Да, конечно, она и об этом, наверное, когда-то спрашивала, но не могла никак вспомнить, когда именно.

Луна пыталась сделать в своей голове список того, о чём она с точностью могла говорить.

Печаль опасна.

Воспоминания скользкие.

Её бабушка не всегда говорила правду.

Она сама тоже далеко не всегда говорила правду.

Эти мысли крутились у неё в голове, а перед глазами чайные листы круговоротом вились в чашке.

- Может девочка подержать руки на моём животе? – попросила женщина. – Или, может быть, она спела бы ребёнку? Я была бы рада её благословению – жизни по завету магии…

Луна не знала, почему женщина хотела благословения, не знала даже, что такое благословение. И это последнее слово… Оно так знакомо звучало. Но Луна не могла вспомнить. И точно так же, вместе с забытым словом, уловила тиканье громадных часов. Так или иначе, бабушка поспешно отогнала Луну за дверь, и мысли стали нечёткими, и она отправилась разливать чай по чашкам, но чай уже остыл. Как долго она была снаружи? Она несколько раз стукнула себя ладонью по лбу, чтобы поставить мозги на место, но, казалось, ничто не было в силах ей помочь.