Девочка из провинции

Ведь если вдуматься, странами правят зачастую просто сумасшедшие тираны, а если и не тираны, то отпетые лжецы, легко обманывающие целые нации. Редко когда лидером империи станет честный и добрый человек, много ли таких случаев было в истории? Единицы. По пальцам пересчитать.

А то, что звезды эстрады топают по трупам, гадят там, где едят, стирают с лица земли тех, кто еще вчера служил им верой и правдой? Это что – большая новость? Их кто-то за это осудил? Лишил званий, наград и многочисленных премий? Нет. Даже если и скажут про какую-то звезду, что она, мол, сволочь, что она налогов не платит или невинных сажает за решетку – и что? Что в жизни этой звезды меняется? Ровным счетом ничего. Она продолжает блистать, как и прежде, да еще и умело используя налет скандальности. И чем скандальнее звезда, тем ярче сияет – факт, прописная истина.

Так почему же она, Катя, должна быть хорошей и несчастной? Ведь это ее единственная жизнь, которую хотелось бы прожить, не давясь слезами, а радуясь. Просто радуясь. Неужели это так много? Неужели она не имеет на это права?

Когда момент наступил, Катя его почувствовала. Как и каким органом – не известно. Почувствовала и все. И больше не стала медлить нисколько. Она пошла к бабке Шуре и сию секунду согласилась жить вместе с ней, только условие поставила – надо прописаться. Шура не возражала, наоборот, в этой юридической формальности усмотрела серьезность Катиных намерений. После этого Катя затеяла разговор с дядей.

– Я решила продать дом родителей, – объявила она. – Зачем он мне? В райцентр я не вернусь. С сентября начну учиться, получать новую профессию. Жить мы с тобой будем и дальше вместе, во всяком случае, пока мы с тобой оба холостяки…

– Но туда можно было бы приезжать на рыбалку или поохотиться, – ответил дядя, улыбнувшись. – Не жалко тебе?

– Нет, дядя, вообще не жалко, – отрезала Катя, – и кроме того, мне нужны деньги.

– Деньги? – удивился Борис Георгиевич. – Зачем тебе срочно понадобились деньги? Ты никогда не жаловалась, что тебе не хватает, я думал, что даю тебе достаточно. Ты шубу хочешь купить, что ли? А то лето кончается, а я даже не подумал, что тебе зимой ходить не в чем будет…

– Шуба будет нужна, но до этого еще далеко. И вообще я об этом не думала, – отринула дядины предположения Катя, – тут другое. Я хочу сделать у бабы Шуры кое-какой ремонт. Ты был прав, когда говорил, что у соседей могут появиться претензии на Шурину квартиру, одну такую соседку я уже прогнала. Поэтому я решила, что надо квартиру привести в порядок, раз уж мне придется там если и не жить, то периодически ночевать.

– Ты все-таки решила туда переехать? – расстроился Борис Георгиевич.

– Нет, дядя, я просто покручу ей мозги, – объяснила Катя. – Приведу в порядок квартиру, пропишусь там, иной раз и переночую – тоже не смертельно. Но этим я четко отважу всяких там соседок и приживалок. Нечего им там делать.

– Ну что ж, наверное, это разумно, – согласился дядя. – Но дом-то зачем продавать?

– Шурина квартира будет моя, это мое наследство, почему ты должен тратить свои деньги на ее ремонт? – разъяснила Катя.

– Я дам тебе денег сейчас, продажа дома – дело не такое быстрое, – ответил Борис, – а с деньгами потом разберемся.

– Я тебе верну, – пообещала Катя, – продам дом и верну.

– Вернешь, – улыбнулся Борис, – вернешь, когда их будет много, миллионерша.

С этой минуты Катя начала претворять в жизнь свой собственный план. Перво-наперво вспомнила, где, на какой из ближайших улиц она видела строящиеся дома, пошла на разведку. Одна новостройка дала нулевой результат: там работали русские строители. Другой объект оказался временно заморожен, работы на нем приостановили, в сторожевой будке мирно посапывал охранник, больше никого не было видно.

Катя долго блуждала по городу, но к концу дня все-таки нашла то, что ей нужно. Бригадир сказал ей, что оторвать сейчас от дела своих рабочих не может. Но у него двое свободных гастарбайтеров, молодых таджиков, и руки у них вроде бы растут, откуда надо. При этих словах Катю передернуло. Она панически боялась приезжих из бывших республик, часто видела сюжеты о них в криминальной хронике, холодела под их плотоядными взглядами. Но ничего не попишешь. Ее план был именно таков, что без них просто никак. Другого, более приемлемого плана не имелось. Ничего, в саду у Лики тоже было страшно, однако пережила.

Катя взялась за работу. Бабка Шура от перспективы ремонта не то, чтобы пришла в восторг, но и отказываться не стала, ведь раз Катя делает ремонт за свои деньги, значит, у нее серьезные намерения, значит, одиночество Шуре не грозит. Да и кому не хотелось бы хоть на старости пожить в уютно отделанной квартире? Катя обещала, что процесс сделает максимально щадящим, и от звуков, рассекающих пополам черепную коробку, старушка не окочурится. Работать парни будут в строго определенные часы, а в особенно шумные моменты бабушка может гулять во дворе. Шура, тысячу лет не видевшая, что такое ремонт, верила.