Девочка из провинции

– Ну и выродок! – возмущался Дима. – Мало того, что он напился, так еще попытался закурить косяк прямо в комнате. Я начал на него орать, потребовал, чтобы он шел курить куда-то в другое место, он полез в драку… В общем сцена была еще та. Хорошо, что ребята заглянули из соседней комнаты, услышали крики, а то бы все это в полиции закончилось или в «скорой».

– Какой ужас, – только и смогла ответить Катя.

– Да не то слово! – воскликнул Димочка. – Надо на фиг переезжать оттуда. Поможешь мне с переездом? Ну, там по дому что-то сделать, если будет нужно?

– А куда переезжать, ты уже определился? – осторожно спросила девушка.

– Кроме как в домик к нашей главбухше, пока некуда, – ответил Дима.

– Конечно, – сказала Катя и подумала, что к главбухше он переедет только через ее труп.

На следующее утро Катя проснулась с пониманием того, что день настал. Либо она сделает это сегодня, либо не сделает никогда. И тогда ей останется плыть по течению волн, туда, куда они ее понесут. И когда-нибудь эти волны, устав гонять взад-вперед никчемную обузу, выкинут ее на берег, как дохлую рыбину. Несчастную, с разбитым сердцем, задыхающуюся от безысходности и отчаяния.

Она почему-то очень живо представила себе эту картину – картину своего одиночества, несостоявшейся любви. Представила Димочку, веселого и улыбающегося, в компании с какой-нибудь более решительной и смелой женщиной (лицо у женщины было почему-то лицом «доминиканской акулы»), на глаза навернулись слезы, а горло сдавил болезненный спазм.

Катя решительно встала с кровати и начала собираться. Она сложила в большой полиэтиленовый пакет оба паричка, легкий серый длинный плащик, две яркие курточки, молодежные трико с мотней чуть ли не по колено, две бейсболки. Туда же положила упакованные в отдельный пакетик украденные рабочие перчатки и деньги. Собрала свою сумку, куда упаковала бабкино питание – в виду того, что кухня ремонтируется, еду Шуре она готовила у дяди. Шуру она с вечера предупредила, что ночевать будет у Бориса, поскольку дядя в командировке и ей надо смотреть за кошками.

О завтраке даже думать не хотелось, от нервов тошнило и сводило желудок, но Катя все же заставила себя проглотить йогурт – еще не хватало, чтобы в самый ответственный момент у нее закружилась голова от голода.

Она приехала на улицу Платонова к десяти утра, сделав все возможное, чтобы попасться на глаза соседке с первого этажа, выгуливающей собаку. Катя подождала, пока пудель сделает кучку, а соседка совочком аккуратно сгребет ее и опустит в мусорный пакет. В этом доме так было принято: хочешь гулять с собакой во дворе, убирай за ней. Не хочешь убирать – ищи другое место. Подходящего выгула поблизости не имелось, и все жильцы соблюдали договоренности. Здесь, в старом доме, все друг друга знали, дорожили своим расчудесным зеленым двориком.

Катя подождала, пока соседка выбросит кучку с мусорный бак и повернется к ней лицом, вежливо поздоровалась и спокойно вошла в подъезд. Она запустила гастарбайтеров в квартиру и пошла кормить бабку завтраком.

– Бабуль, я тебе сделала блинчики с печенкой на завтрак, сейчас разогрею, – ворковала она, – тебе сметаной полить?

– Полей, – согласилась бабушка, зевая, – что-то еле проснулась сегодня.

«Лучше бы ты не проснулась, какое бы одолжение сделала», – подумала Катя, а вслух сказала:

– Подожди минутку.

– А на обед что будет?

Бабка отличалась завидным аппетитом, что совсем не давало оснований сомневаться в ее здоровье, к тому же любила все вкусненькое.

– На обед я сварила уху на первое и куриный плов на второе, – ответила Катя. – Еще купила тебе клюквенный морс, как ты любишь.

Старуха удовлетворенно кивнула. Катя сунула блинчики в микроволновку, которую перенесла из кухни в виду ремонта, поставила на стол приборы и налила Шуре горячего чаю.

Все это казалось ей полным бредом и происходило будто не с ней. Неужели она сделает то, зачем сегодня сюда пришла?

– Вообще-то я больше люблю плов со свининой, он жирненький, вкусный, – протянула вредная старуха.

– Какая свинина, ты что? Тебе нужна более постная пища, нельзя злоупотреблять холестерином. Я все-таки медработник и забочусь о твоем здоровье, а не о твоем вкусе. Этот плов тоже очень вкусный, можешь не сомневаться.

Катя сама не верила своим ушам, казалось, она сейчас разорвется надвое. Что такое она говорит?

– Ну, если для здоровья… – перестала вредничать бабка, – тогда ладно. Тебе виднее, деточка.

Нет, этого Катя уже вынести не могла!

Убрав со стола, она сказала:

– Шур, пересчитай, пожалуйста, деньги, я сегодня хотела кое-что купить для квартиры, там пятитысячные, тебе будет нетрудно, а я посуду помою пока.

С этими словами Катя вытряхнула из маленького пакетика купюры прямо на стол. Пакетик незаметно спрятала в карман.

– Хорошо, – согласилась Шура, которой было любопытно, сколько же Катька собирается потратить.

Когда Катя вернулась в комнату, бабка возвестила:

– Здесь ровно шестьдесят тысяч.

– Значит, я не ошиблась, – подтвердила Катя.

– А что ты будешь покупать? – любопытствовала старуха.