Девочка из провинции

Теоретически она, конечно, могла совершить преступление: задушить бабку и спокойно уйти. А вечером, вернувшись, вызвать полицию. Но тогда получается, что и деньги она таджикам подкинула, и перчатками рабочими сама воспользовалась, а потом опять же подбросила их в квартиру подозреваемых. Только когда она это сделала, спрашивается? Катю выходящей из дому в первой половине дня никто не видел, опросили всех жильцов дома. У дома гастарбайтеров ее тоже не видел никто. Да и на внутренней стороне перчаток обнаружены пото-жировые следы одного из рабочих и больше ничьи. Да и вообще это бред какой-то! Что бы тихая, скромная девушка, которую приютил состоятельный дядя, задумала и осуществила такой дьявольский план! Зачем? Во имя чего? Смешно все это. А вот толпы узбеков и таджиков, от которых уже рябит в глазах, которые часто творят жуткие вещи, оставаясь неузнанными и безнаказанными, – это совсем не смешно. Следствие по делу будет закончено в установленные законом сроки. Без всяких продлений. Чего тянуть резину, когда и так все ясно.

– Как мне жутко и плохо, ты себе не представляешь, – всхлипывала Катя, положив голову Димочке на плечо, – как представлю себе ее, мертвую, на этой кровати… Как вспомню этих мерзавцев… Но самое ужасное, что ведь это я их привела! Я во всем виновата!

Димочка гладил Катю по волосам.

– Ну что ты, – приговаривал он, – в чем твоя вина? Зачем ты так? Ты же не знала, что они могут такое сотворить. Ты хотела как лучше, хотела помочь бабушке.

– Я должна была это предвидеть! Я должна была быть бдительнее! – настаивала Катя.

– Катька, ты всего лишь провинциальная девчонка, наивная и неопытная, ты всю жизнь прожила в райцентре. У нас в районе тоже, конечно, убивают, но когда напьются до чертиков. Как ты могла что-то предвидеть? Ты даже не знала, что у бабки деньги были в доме.

– Если бы знала, я бы их, конечно, одних не оставила, – согласилась Катя, – но все равно я себя буду корить…

– Не надо, Катюшка, не надо, – утешал Димочка, – успокаивайся.

– Ремонт этот дурацкий теперь незаконченный остался, – сокрушалась Катя, – не знаю, что теперь с ним делать?

Разумеется, после смерти Шуры Катя вернулась в дядин дом, Шурина квартира была опечатана. Когда таджиков взяли под стражу, следователь разрешил пользоваться жильем, но Кате-то оно зачем? У нее был другой план, и, выполняя его, она предложила:

– Слушай, Димочка, а может, ты доведешь его до конца? – с мольбой в глазах сказала она. – Не сам, конечно, наймем каких-то нормальных рабочих, наших, через фирму. А ты присмотришь за процессом? Ты же все равно собирался переезжать…

– Собирался, но пока никак что-то…

– Так и не надо теперь! – воскликнула Катя. – Зачем тебе чей-то старый облезлый дом, за который еще и платить надо, халупа какая-то ветхая? Здесь самый центр, тебе до работы пешком десять минут и деньги сэкономишь.

– Ну как это сэкономлю? – удивился Димочка. – Снимать жилье и не платить – это как-то непонятно. Даже если снимаешь у подруги.

– Ну, это если снимать, – настаивала Катя, – а ты не будешь снимать. Ты будешь просто жить тут и все.

– Это и значит снимать, Катя, не придумывай. Нельзя пользоваться чем-то бесплатно.

Катя оскорбилась.

– Значит, если бы я оказалась на улице, ты бы меня бесплатно на порог не пустил, да? Я думала, у нас другие отношения…

– Хватит тебе, – упорствовал Димочка, – я же не на улице.

– Твоя общага не лучше, чем на улице, – гнула свое Катя.

– Я имел в виду, что это не совсем прилично как-то, – объяснил он, – и твой дядя, возможно, будет возражать.

– Не будет. Ему какая разница? В этой квартире прописана я, а не он. Короче, решено, жить будешь здесь, и точка. В качестве оплаты за жилье, раз уж ты такой щепетильный, будешь присматривать за ходом проведения ремонта. Это, между прочим, тоже работа. Так что будем в расчете, – подытожила Катя, вставая с дивана.

Димочка еще немного помялся, но перспектива съехать из опостылевшей комнаты от хама-соседа и поселиться рядом с работой в просторной квартире была настолько соблазнительной, что упорствовать дальше он не стал. И как только разрешил следователь, Димочка перевез свои вещи в дом покойной старухи.

У Кати началась новая жизнь. Эту жизнь, конечно, надо было сначала попробовать на вкус. Если ты страшно голоден и перед тобой поставили огромный, украшенный безе и вишенками торт, нельзя плюхнуться в него мордой, нельзя пожирать его, не разбирая вкуса и запаха, лишь бы утолить мучительный голод. Если действовать так необузданно и глупо, непременно возникнет тошнота и прочие желудочные явления.