Читаем Девочка Хозяина Порока полностью

Прикусываю губу в нерешительности. Жду его ответа и не могу двинуться с места.

Он меня не отпускает. Чувствую, как на цепь сажает и сжимает в руке ее конец.

Моргаю, избавляюсь от наваждения, а он все продолжает безотрывно меня разглядывать.

Жестокость.

Я чувствую ее в этом варваре. Внезапно в его ледяном взгляде проскальзывает что-то потустороннее, сама смерть на меня смотрит.

А его вопрос становится выстрелом, который все-таки прозвучал в многолюдном кафетерии, оставив меня один на один с хищником:

– Кто ты, девочка?

– Простите?!

Во все глаза смотрю на мужчину. Он что, меня в чем-то подозревает?! И готовится вынести приговор, который мне явно не понравится.

– Вы готовы сделать заказ? – талдычу свое, полностью игнорируя опасный прищур.

Я ни за кем не бегаю и пришел он сюда сам, а не наоборот, чтобы меня в чем-то обвинять. Мужик умный, допрет, а если нет, то, значит, у кого-то слишком раздутое самомнение…

Сжимаю чертово меню до побелевших костяшек и распрямляю плечи. В эту секунду понимаю, что провоцирую. Я своей реакцией только раззадориваю хищника, который встает в стойку, взяв след.

– Так ты официантка?

Уточняет вроде без особого интереса, но взгляд слишком прицельный. Опять давит.

– Да, пришлось освоить профессию, по совместительству, так сказать.

Говорю правду. Почему-то ощущаю себя подключенной к детектору лжи, где неправильный ответ приравнивается к наказанию.

– По совместительству…  А до этого кем была?

Ничего себе!

Он цепляет каждую фразу и сразу же вытаскивает самую суть.  Опять смотрит иронично и злит.

– Я преподаю в танцевальной студии, куда и спешила в день аварии. Благодаря которой теперь разрываюсь, бегая с работы на работу, чтобы покрыть долг в десять тысяч своему бывшему парню!

Зря я повышаю голос, зря даю эмоциям и негодованию пробиться наружу, но ничего не могу поделать. Этот мужчина одним своим пронзительным взглядом способен выводить на эмоции!

– Слушаю ваш заказ! – почти рявкаю и приторно улыбаюсь, передавая этим оскалом все, что думаю о подобных надменных беспредельщиках, которые имеют этот мир во всех позах.

– А ты наглая девочка… – отвечает чуть севшим голосом.

– Какая есть!

Не знаю, почему иду на конфликт.

Просто… раздражает этот хозяин жизни. Вызывает эмоции. Почему-то хочется винить его во всех моих бедах. Глупо, конечно…

Я не знаю, кто он, может, аристократ в десятом поколении, а может, и бандит, но когда ты каждый день барахтаешься в рутине выживания…

А впрочем, неважно. Привычно отгоняю мысли.

 “Я справлюсь”, – повторяю про себя.

Не могу заставить себя отвести взгляд от скульптурного лица, на котором горят углями яркие, выразительные миндалевидные глаза. Очень внимательные, с внутренним светом.

Опять проходится по моей фигуре и замирает на груди, рассматривает так, что хочется поднять руки и спрятать себя, как если бы была обнажена…

А он, видимо, просто выхватывает мое имя, выбитое на бейдже.

– Изабель… – растягивает гласные, пробует, прощупывает.

Из его уст имя выскальзывает, как змея, ядовитая и красивая, которая впрыскивает свой яд в меня и заставляет заледенеть, как кролика перед раскрытой пастью своей смерти.

– Белла…

Таким голосом можно озвучивать фильмы с эротическим подтекстом. Он так произнес это “Белла”, что захотелось сильнее сжать бедра, но я лишь скупо киваю и сильнее вцепляюсь пальцами в кожаную облицовку меню.

Взгляд у него прошибает насквозь. Смотрит внимательно, словно под рентгеном проносит.

Уже ничего не понимаю. Что-то определенно происходит между нами, но я не улавливаю, что именно.

<p>Глава 10</p>Музыкальная тема главыNЮ – МИ-6

Кириан продолжает смотреть, прощупывает и меня коробит от такого внимания.

Этот огненный искристый взгляд я почти осязаю, он похож на щекотку, которая проскальзывает по лицу и исчезает в скромном вырезе форменного платья.

Тело покалывает каким-то непонятным томлением на грани предчувствия. Слишком внимательно на меня смотрит этот мужчина. Слишком цепко и с подозрением.

– Я могу услышать ваш заказ, сэр, или мне подойти чуть позже? – наконец, выдыхаю, но не отвожу своего взгляда.

Не привыкла я идти на попятный. Хоть и олимпийского золота у меня нет, но характер чемпионский вымуштрован.

Непривычно ощущать себя в центре внимания. Не люблю этого. Отвыкла. Когда-то на меня глазели целые стадионы, а я парила над снарядом и купалась в лучах всеобщей любви.

Глупой девчонке казалось, что так будет всегда.

Но жизнь коварная штука.

– Принеси мне кофе. Американо. Двойной. Без сахара.

Отворачивается от меня в сторону окна, и мне вдруг до безумия хочется коснуться его сильного плеча и вернуть внимание.

Стрелой бегу прочь от стола с невыносимым мужчиной. Останавливаюсь у стойки и пытаюсь собраться.

– Ну и о чем ты столько болтала с тем красавцем?

– Ааа? – переспрашиваю, не очень понимая, кто и о чем меня спрашивает.

– Да не прикидывайся, что не догоняешь, – перед глазами возникает миловидное лицо, – ты залипала с тем мужиком за девятым столиком. Свидание выбивала? Я тебе скажу, что у нас заведение уважаемое и…

– Я просто обсуждала меню, – отвечаю устало.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Раковый корпус
Раковый корпус

В третьем томе 30-томного Собрания сочинений печатается повесть «Раковый корпус». Сосланный «навечно» в казахский аул после отбытия 8-летнего заключения, больной раком Солженицын получает разрешение пройти курс лечения в онкологическом диспансере Ташкента. Там, летом 1954 года, и задумана повесть. Замысел лежал без движения почти 10 лет. Начав писать в 1963 году, автор вплотную работал над повестью с осени 1965 до осени 1967 года. Попытки «Нового мира» Твардовского напечатать «Раковый корпус» были твердо пресечены властями, но текст распространился в Самиздате и в 1968 году был опубликован по-русски за границей. Переведен практически на все европейские языки и на ряд азиатских. На родине впервые напечатан в 1990.В основе повести – личный опыт и наблюдения автора. Больные «ракового корпуса» – люди со всех концов огромной страны, изо всех социальных слоев. Читатель становится свидетелем борения с болезнью, попыток осмысления жизни и смерти; с волнением следит за робкой сменой общественной обстановки после смерти Сталина, когда страна будто начала обретать сознание после страшной болезни. В героях повести, населяющих одну больничную палату, воплощены боль и надежды России.

Александр Исаевич Солженицын

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХX века