Девочка. Книга третья

Он не придерживался этих законов — его процессор работал по более сложным алгоритмам.

— Эти Законы несовершенны, — задумчиво произнесла я.

— Например? — и Макс внимательно посмотрел на меня.

— Например, робот-телепат Херби. Он считал вредом душевную боль, что в его понимании было нарушением Первого Закона и говорил людям то, что они хотели слышать. Он вредил ложью, — произнесла я, а про себя подумала: "Киборг по имени Барретт никогда мне не врал. Он всегда предпочитал честность. Может быть, и в данном случае он тоже мне не соврал, и в их с Максом конфликте я действительно была не при чем".

— Ты хорошо начала разбираться в робототехнике, — усмехнулся Макс, а я, чтобы уйти от мысли о Барретте, поддержала беседу:

— Я с тобой всю научную фантастику изучила от корки до корки, — не отводя глаз от экрана, листала я список современных авторов.

— Не обольщайся, — усмехнулся он. — Это лишь квант информации.

— Да, уверена, этот мир не имеет границ, — не стала я спорить, как внезапно наткнулась глазами на название "Бойцовский клуб", которое вновь вернуло меня к теме конфликта.

— Над чем задумалась? — внезапно спросил он, и я, подняв глаза, наткнулась на цепкий взгляд — создавалось ощущение, что без внимания Макса не оставалась ни одна моя эмоция.

— Увидела в списке современных авторов "Бойцовский клуб" Паланика и вспомнила о нашем.

— Никому не рассказывать о бойцовском клубе, — процитировал он, но, вероятно, прочитав в моих глазах вопрос, спросил: — Сейчас, когда эмоции улеглись, и знай ты точно тогда, что не виновата в этой всей истории, как бы ты поступила?

Я задумалась и поймала себя на мысли, что все равно бы ничего не изменилось. Мое сердце сделало выбор в пользу долга, а не любви. Долга перед людьми, которые не оставили меня в беде. Но это не значило, что я отвернулась от своей любви. Хоть я и чувствовала себя перегоревшей лампочкой, я не переставала любить Ричарда и тревожиться за него. Я по-прежнему оставалась его Ребром, только надтреснутым, пошедшим наперекор.

— Так же, — вздохнула я и, увидев в глазах Макса то ли сомнения, то ли задумчивость, все же пояснила, стараясь, чтобы мои слова звучали без патетики: — Потому что Эльзу я считаю родным человеком, и когда она мне сказала о беде, ее боль стала и моей болью. Я бы не смогла уехать и оставить ее в таком состоянии. Потому что я никогда не забуду, что ты сделал для меня на базе, когда я была в полной изоляции. В обход правил, ты избавил меня от страхов и стресса тем способом, который был эффективен именно для меня.

Макс внимательно посмотрел на меня и, кивнув в знак принятия моих аргументов, произнес:

— Ты не при чем.

Я очень хотела верить этим словам, но поведение Эльзы, ее отстраненность говорили об обратном — в чем-то она меня винила, и другого ответа, кроме как моя причастность к этой истории, я не могла найти. Мне не хватало звена, чтобы раскрутить эту запутанную цепь рассуждений. Но сейчас, по прошествии двух с половиной недель я уже начала понимать — никто из мужчин мне не скажет правды, может, чтобы я не загоняла себя в чувство вины.

— Да, я не при чем, — повторила я за ним и, уходя от темы, приподняла планшет: — Так как? Читаем Паланика?

— Он ненормальный, но пишет хорошо, — усмехнулся Макс. — Правда, не резок ли он для тебя?

— Я готова к любым литературным провокациям и мрачным экспериментам, — уверенно открыла я файл с книгой, Макс, приподняв крышку лэптопа, застучал по клавишам, и мы погрузились в привычный для нас ритуал совместного времяпровождения.

Минут через двадцать в дверь постучали, и на пороге появилась молодая интерн. Увидев меня, она любезно поздоровалась и вкатила поднос с едой, но уходить не торопилась, и по ее взглядам можно было без сомнения сказать — она хотела понравиться Хакеру.

— Вы совсем ничего не едите, — сетовала она, протягивая ему лекарства. — Сейчас приедет миссис Хоуп и будет ругаться.

— Салли, не выдавай меня, — в голосе Макса зазвучала искренняя просьба, отчего, как мне показалась, девушка забыла обо всем на свете.

— Хорошо, — закивала она и с надеждой во взгляде посмотрела на Макса: — Что-нибудь принести? Может, дополнительную подушку или одеяло?

— Нет, спасибо. Все окей.

— Ладно, — тихо произнесла она и, бросив на меня изучающий взгляд, направилась из палаты.

Наблюдая за грустной, как мне показалось, фигуркой Салли, я вздохнула — за Максом должна была ухаживать девушка, которая заботилась бы о нем с любовью, как я о Ричарде, и может быть, сейчас я как раз мешала зародиться чему-то подобному.

Как только за ней закрылась дверь, я перевела взгляд на Макса.

— Я здесь лишняя, — спокойно произнесла я.

— Не понял? — и Макс удивленно посмотрел на меня.

— Ты нравишься Салли, — констатировала я.

— Моя щетина очарует кого угодно, — почесывая подбородок, пошутил он, но я продолжала серьезным тоном:

— Она думает, что у нас с тобой отношения, а это может мешать.

— Чему? — не понимал Макс.

— Хорошей искренней девушке полюбить тебя.

— Не говори ерунды, мне сейчас не до девушек, — опуская взгляд на монитор, недовольно произнес Макс, считая разговор исчерпанным.